О студентах, скорпионах, стихах и симбиозе

Гостем очередного заседания научного кафе «Эврика» – совместного проекта арт-клуба «НИИ КуДа» и общественного фонда «Академгородок» – стал американский ученый, выпускник НГУ, преподаватель университета имени Маршалла (штат Западная Вирджиния) Виктор ФЕТ. Выросший в Академгородке, он после окончания НГУ уехал в Туркмению, став одним из крупнейших специалистов по скорпионам. Жителям ННЦ Виктор известен не только как биолог, но и как поэт.

– Он редко бывает в Городке, а нам было нелегко выбрать для лекции лишь одно его увлечение, – признаются организаторы. – Тогда решились на компромисс – своеобразный винегрет из всех интересных тем.

«Экологические ниши профессора Фета: студенты, скорпионы, стихи и симбиоз» – под таким названием прошла эта встреча.

СКОРПИОНЫ

Если панды, котята или пингвины вызывают у большинства людей самые искренние симпатии, то скорпионы, как правило, прямо противоположную реакцию. Впрочем, как это часто бывает, дурная репутация оправдана лишь частично.

Самое распространенное заблуждение – будто все скорпионы ядовиты. В реальности для млекопитающих ядовита только треть – укус остальных не более опасен, чем укус шмеля или осы. Посетителям зоомагазинов хорошо известен скорпион императорский – малоядовитый и неагрессивный вид. Впрочем, это не мешает опасаться ядовитых видов, например, андроктонуса (название которого так и переводится – человекоубийца), обитающего по всей северной Африке и Ближнему Востоку.

Но все же скорпионы, конечно, хищники, питающиеся другими небольшими животными, в том числе и скорпионами. Любопытно, что млекопитающих, для которых яд скорпионов тоже ядовит, они в пищу не используют. Для насекомых у них один яд, а для зверей – другой. Зачем же им яд, действующий на млекопитающих? Дело в том, считает Виктор Фет, что скорпионы не умеют рыть норы, но при этом предпочитают селиться именно там. А значит, в ходе эволюции им пришлось научиться для себя их освобождать. Подтверждает эту теорию и то, что у древних скорпионов, появившихся до млекопитающих, такого яда нет.

Еще один распространенный миф – всеобщая уверенность в том, что скорпионы обитают только в пустыне. «Они обитают и в горах (мы находили их в Альпах до высоты 2 тысячи метров), и в умеренных лесах. До Сибири они просто пока не дошли – тут еще совсем недавно был ледник», – поясняет лектор. А вот в Саратовской области, в Щербаковской балке скорпионы появились совсем недавно – сегодня это одно из самых северных мест их обитания, 51 градус северной широты.

Казалось бы, скорпионы давно обитают рядом с человеком. Изучать их начал еще Аристотель. Но, по словам Виктора Фета, у этих животных есть еще масса загадок. В качестве примера своих последних исследований он привел крымского скорпиона – эндемика, редкого вида, внесенного в Красную книгу Украины: «Недавно мы получили данные, которые должны перевернуть все представления об этом виде как о редком эндемике. Наши генетические исследования показали, что скорпион был завезен поселенцами, вероятно древними греками, и полностью идентичен обитающим на Эгейских островах».

– Студенты часто спрашивают меня, люблю ли я скорпионов, – рассказывает Виктор. – Это сложный вопрос. Скорее, я их очень давно знаю и уже к ним привык.

СИМБИОГЕНЕЗ

На фотографии красивый импозантный мужчина, в петлице его пиджака цветок орхидеи. В свое время он слыл чудаком, и его книга 1924 года не была воспринята всерьез никем из ученых. Всего год назад она была переведена и издана Гарвардским университетом.

В 60-х годах американский генетик Линн Маргулис предложила новое современное виденье эволюции эукариотической клетки. Она предположила, что огромное значение в эволюционных процессах играет именно симбиоз. Согласно ее теории эволюция предстает не в виде дерева, а в виде сети. Но в России в 1924 году русский ботаник, декан Воронежского университета издал свою книгу, где описал все основные постулаты теории Маргулис. Книгу «Симбиогенезис» перевел Виктор Фет и он же совместно с Линн Маргулис подготовил примечание к переводу работы Козо-Полянского, который предположил, что природа делает скачки. Дарвин же считал, что она эволюционирует медленными накоплениями. Но возникает вопрос: почему мы не можем найти многих промежуточных звеньев? Козо-Полянский предполагал, что когда два уже существующих вида объединяются в третий, то промежуточного звена и быть не может. Самый распространенный пример такого объединения, известный нам еще из учебников, – лишайник: симбиоз гриба и водоросли.

Другой достаточно известный пример – термиты. В их кишечнике живут амебы, помогающие им переваривать целлюлозу. Вся поверхность этой амебы покрыта другими живыми организмами – спирохетами, которые помогают ей удержаться в потоке кишечного тракта. При обработке антибиотиками спирохеты гибнут, вызывая гибель и термитов...

На обложке книги «Симбиогенезис» другой пример симбиоза – слизняк элизия. Это изначально прозрачное существо на картинке яркого зеленого цвета – питаясь водорослями, этот слизняк не переваривает фотосинтезирующие хлоропласты водорослей, а складывает их себе в кожу. В итоге морской слизняк эллизия фотосинтезирует и одновременно питается растительной пищей.

СТУДЕНТЫ

Профессор Фет преподает в университете Маршалла уже 15 лет генетику, эволюцию, биогеографию и биологию для неспециалистов. «Большинство моих студентов хотят быть врачами, – рассказывает Виктор. – Но по американским правилам на медицинский факультет можно поступать только закончив бакалавратуру. После этих 4-х лет студенты учатся еще пять на медицинском факультете, а потом и в ординатуре. Собственно для них «предмедицинскую программу» я и преподаю».

Естественно, выпускника НГУ, ныне преподающего в Штатах, присутствующие не могли не спросить о том, какое же образование лучше – наше или американское:

– Этот вопрос из разряда «если слон на кита налезет, то кто кого переборет...» Но если серьезно, то сложно сравнивать мое образование, полученное в 80-е в Новосибирске, с современным американским. Нынешнего же российского я не знаю. В последнее время, с приходом Интернета, американские школьники стали больше читать и писать. Возможно, они пишут с ошибками, но они вынуждены писать, чтобы общаться друг с другом. Гарри Поттер создал почти истерическую волну чтения в американских школах: тысячные очереди за новой книгой, которую тут же дети усаживались читать. Может быть, я и не очень высокого мнения о Джоан Ролинг, но ведь победителей не судят.

НАБОКОВ

Как известно, Набоков реализовывал себя не только в литературе. Знаменитый писатель был также профессиональным зоологом, сделавшим немало открытий в энтомологии, а именно в систематике бабочек. Столь серьезное увлечение зоологией не могло не оставить след в его литературном творчестве. «Набоков вообще любил прятать загадки в своих романах, и многие из них предназначены знатокам биологии. Некоторые мне посчастливилось разгадать», – признается Виктор Фет.

Так, например, в романе «Бледный огонь» главный герой восклицает: «Пытаясь найти подходящее имя для вселенского разума, первопричины, абсолюта или природы я смею утверждать, что Имя Божье имеет приоритет». Казалось бы все просто, главный герой – набожный человек и для него Имя Божье приоритетно. Но для любого зоолога здесь скрыта игра слов: «В систематике если один и тот же вид описан под разными именами, приоритет имеет то, что предложено первым. У всех предложенных терминов есть авторы: абсолют – Гегелевский термин (XVIII век), термины «первопричина» и «вселенский разум» пришли к нам из Древней Греции, Имя Божье «опубликовано впервые» в Моисеевом Пятикнижье. А значит, под таким именем явление «описано» раньше остальных».

Впрочем, профессор Фет считает, что серьезное увлечение зоологией повлияло и на литературное творчество Набокова в целом. Еще будучи ребенком писатель собрал неплохую коллекцию бабочек. В любой биологической коллекции к каждому экземпляру прилагается этикетка. Эта небольшая бумажка (10 на 20 мм) должна содержать полное описание места сбора экземпляра, время и имя собравшего. У ребенка написание тысяч этикеток вырабатывает не только хороший почерк, но и особое мировоззрение: привычка к подробностям и желание уместить их даже в самых миниатюрных текстах.

Юлия ЧЕРНАЯ