Человек – для движения вверх!

Недавно объявили автора Тотального диктанта – 2023. Им стал дальневосточный прозаик Василий АВЧЕНКО. Писатель ответил на вопросы нашего корреспондента.

Василий Авченко – писатель, биограф, журналист. Родился в 1980 году в Иркутской области. Окончил журфак Дальневосточного госуниверситета. Автор книг «Правый руль», «Глобус Владивостока», «Кристалл в прозрачной оправе», «Владивосток-3000» (в соавторстве с Ильёй Лагутенко), «Фадеев». Участник сборников прозы «Дюжина слов об Октябре», «Как мы пишем». Лауреат премии им. Кормильцева, входил в шорт-лист премий «Национальный бестселлер», «НОС», Бунинской премии. Живёт во Владивостоке.

– Можно ли назвать предложение стать автором ТД неожиданным? Был ли раньше опыт участия в диктантах?

– Можно. Но предложение принял сразу – о чём тут думать? Несколько раз сам писал диктант, получал пятёрки и четвёрки (когда Владивосток в первый раз присоединился к акции, даже стал единственным в городе отличником). Пару раз диктовал.

– Почему решили, что текст диктанта будет о писателе Арсеньеве, умершем без малого век назад?

– Арсеньев со мной с детства: «По Уссурийскому краю», «Дерсу Узала». Мои родители – геологи, с ними с младых ногтей ходил по арсеньевским тропам. Кроме того, в этом году – 150 лет со дня рождения Арсеньева. Фигура очень важная: он учёный широчайшего профиля, незаурядный философского склада прозаик, которого мы порой не видим за его «краеведческим» имиджем, а то и вслед за Горьким считаем, что он объединил в себе Купера и Брема. Арсеньев подзабыт, «локализован». Я считаю, несправедливо. Патриот, интеллигент, пассионарий… Он и сам мог бы стать героем увлекательного и умного романа.

– В чём актуальность тезиса «Грамотно писать – важно»? Ведь смайлики неплохо передают гамму эмоций...

– А в чём актуальность тезиса «Быть умным – важно»? «Быть образованным – важно»? «Быть человеком – важно?». Смайлики – штука хорошая, если рассматривать их как дополнительное выразительное средство при переписке в мессенджерах. Естественно, я их постоянно использую. Но можно понимать их и как свидетельство примитивизации письменной речи, возвращение к традициям наскального письма, архаизацию мышления. Язык – тончайший, совершеннейший, богатейший инструмент. Любой мастер, чем бы он ни занимался, стремится к тому, чтобы овладеть своим инструментом, будь то кувалда или виолончель, в совершенстве. Язык – инструмент всеобщий. Естественное стремление нормального человека – владеть языком на высоком уровне. Иначе теряются тончайшие нюансы, в детали пробирается тот самый дьявол. При этом я отнюдь не отношусь к «граммар-наци», не абсолютизирую всеобщую тотальную грамотность. Допустим, Лимонов писал не очень грамотно, но зато блестяще (пока не расхотел), и сколько же подобных примеров можно привести! Равно как и обратных: иной человек пишет грамотно, гладко, но скучно, неинтересно.

В любом случае стремление к грамотности – это стремление вверх, к усложнению, к более высокой организации (в данном случае – речи). Человек и создан для движения вверх.

– Как пришли к сотрудничеству с серией «ЖЗЛ»?

– Лет десять назад заинтересовался фигурой Александра Фадеева. В школе прошёл мимо него. А когда неожиданно перечитал «Разгром», оказался невероятно впечатлён. Стал интересоваться его творчеством, познакомился с его интереснейшими письмами. Понял, что это был незаурядный человек с трагической судьбой: партизан, глава Союза писателей, а в конце концов самоубийца. Решил написать фадеевскую биографию. О нём уже был том в «ЖЗЛ» – и вполне добросовестно написанный в 1989 году Иваном Жуковым. Но прошло 30 лет, сменилась эпоха, наши взгляды на разные вещи. В советские годы Фадеев считался классиком, а в постперестроечное время про него говорили: монстр, руки по локоть в крови. И я захотел честно, взвешенно написать о нём. Не скрываю, что выступил его адвокатом. Понятно, что Фадеев не святой. Но и не могло быть святых в то время и на тех должностях, что он занимал!

– Почему застрелился Фадеев?

– Был комплекс причин. Когда-то меня страшно возмутили объяснения типа «Фадеев испугался мести вышедших из лагерей людей, отправленных им туда». А на самом деле он многих сумел вытащить из ада ГУЛАГа! Внёс Гайдара в списки награждаемых орденами, чем спас его от неминуемой опалы…

В 1956 году всё наложилось: и глубокая депрессия, и подорванное здоровье. Несколько месяцев писатель не употреблял алкоголь – лечился. Были проблемы и в личной, и в семейной жизни. Фадеев стал сильно ощущать свою творческую несостоятельность, будучи в 54 года автором, по сути, только двух книг – «Разгром» и «Молодая гвардия». Ещё один важный момент – потеря авторитета: на Фадеева Сталин находил время, а вот Хрущёв с Маленковым нет. Его письма в Кремль с предложениями смягчить требования к людям искусства прятались под сукно. Известнейший человек всю жизнь наступал на горло собственной песне ради общественной и партийной работы – и вдруг оказался никому не нужным.

– Как долго шла работа над этой книгой?

– Несколько лет. Информации о Фадееве – море. Хотелось прочесть всё, что смогу найти. Испытал на собственной шкуре: писать про известного человека – большая ответственность. Влезать в чужую судьбу, расставлять в ней свои акценты – очень непросто. Закончил книгу, предложил её в серию «ЖЗЛ» – и она вышла. Вскоре после этого познакомился с внучкой Фадеева Марией, архитектурным критиком. Она приезжала во Владивосток, мы встретились, пообщались. Если будет переиздание книги – есть чем дополнить.

– А много ли нынче удачных жизнеописаний?

– Немало. «Непохожие поэты» и «Подельник эпохи: Леонид Леонов» Захара Прилепина, «Катаев» Шаргунова, все три биографии, написанные Данилкиным, – о Ленине, Гагарине, Проханове. Это самые интересные жизнеописания, на мой взгляд. Я вот задумался, не написать ли мне об Арсеньеве. Жаль, нет полного издания его произведений.

– Есть ли у вас авторское кредо? Согласны с фразой Искандера: «Надо уметь молчать, когда не пишется»?

– Никаких жизненных девизов не имею. А с нашим классиком солидарен, тоже не люблю пустословия. Каждая денежная купюра должна обеспечиваться золотом, иначе неизбежна девальвация. Вот и в литературе за каждой фразой должна стоять невозможность её не сказать.

– В сборнике «Как мы пишем», в эссе «Размышления на дальневосточном гектаре», вы утверждаете, что интонация важнее содержания. Готов поспорить!

– Я написал следующее: «Интонация – главное действующее вещество художественного текста, она главнее содержания, ведь любой сюжет можно пересказать несколькими предложениями». Но это действительно так: в эпоху переизбытка информации факт как таковой становится менее ценным, нежели пространство между строчками и буквами. Нынче высоко ценится такой авторский эксклюзив, как мысль, эмоция, стиль.

– А носитель текста – бумага или электронное устройство – для вас имеет значение?

– Пусть это будет что угодно! Главное, чтобы не исчезла практика чтения, которая просто необходима для поддержания и развития человеческого мышления.

Юрий ТАТАРЕНКО

Фото из личного архива В. Авченко