Анна КОЗЛОВА: «Я склонна к компромиссам»

С участницей Всероссийского литературного фестиваля «Белое пятно», который в конце ноября проходил в Новосибирске, побеседовал наш корреспондент.

Анна Козлова – дочь главного редактора «Роман-газеты» прозаика Юрия Козлова, внучка писателя Вильяма Козлова. Автор книг «Общество смелых», «Превед победителю», «Люди с чистой совестью», «Всё, что вы хотели, но боялись поджечь», «F20». Лауреат премии «Национальный бестселлер» (2017). Автор сценариев сериалов «Краткий курс счастливой жизни», «Развод», «Ясмин», «1001».

– Расти в семье писателей – дополнительная ответственность или возможность использовать какие-то преференции?

– Не понимаю, о каких преференциях речь? Когда писал дедушка, я была совсем маленькой. Отец достиг пика своей карьеры в далёкие 90-е. После чего был вынужден уйти из журналистики – в то очень неприятное время литературный труд резко обесценился. В 1993-м родители развелись, и я стала жить с папой. Так что на очень многие вещи смотрю без иллюзий. Воспринимаю литературу как не очень разрушительное хобби. От писателя требуется огромное количество времени, душевных сил. Ты пишешь, публикуешься – но не можешь на это жить.

– Родные не отговаривали идти по писательской тропе?

– А я не объявляла, что решила стать писателем! Просто писала рассказы, статьи, поступила на журфак МГУ. Это укрепило мысль родных о том, что какие- то литературные способности унаследовала. Свой первый роман закончила после получения диплома. Уверенности в том, что буду продолжать писать прозу, тогда не было. Она появилась совсем недавно.

– Как думаете, ваши дети продолжат писательскую династию Козловых?

– Не знаю. Мне кажется, им гораздо тяжелее, чем мне. У дочери не очень близкие отношения с отцом, и она сосредоточена на мне. А я, видимо, подавляю её творческое самовыражение. Девочке кажется, что уж если что-то делать – то так, чтобы все тут же умерли от восторга. А как быть, если даже мама весьма сдержанно реагирует? Сын растёт очень артистичным. Есть надежда, что двинется в сторону театра или эстрады. У него хорошо подвешен язык, прекрасная память. Буду рада, если мои дети станут писать. Очень интересно прочесть их тексты.

– В книге «F20», удостоенной премии «Нацбест», героиня сетует, что мужчина не берёт на себя половину беды женщины, а добавляет ей свои полбеды. Вы считаете так же?

– Нет. Видите ли, социум одобряет инфантильную позицию женщины, которая почему-то постоянно ищет того, кто должен о ней заботиться – то есть маму.

А взрослые заботятся о себе сами. Искать опору вне себя – проявление паразитизма, бороться с которым сложно. Налицо парадокс: общество призывает людей к саморазвитию, но в то же время поощряет проявления женской слабости, беспомощности. То есть женщине лучше быть нищей дурой! Потому что мужчина избегает сильной и обеспеченной женщины – рядом с ней ему будет некуда приложить свои усилия.

– Это миф?

– То, что мужчина ищет слабых, беспомощных, не слишком умных женщин, – безусловно, миф. Для меня абсурдность этой ситуации очевидна. Но людям сложно отказываться от стереотипов.

– Женщинам нравятся мужчины остроумные и щедрые. А писательницам?

– Думается, что щедрость – не постоянное качество. Щедрый человек – скорее всего, сумасшедший. Если мужчина в своём уме, он щедр не со всеми, а лишь с тем, кто ему нужен и интересен, кого он хочет около себя иметь. Мне важно, чтобы у мужчин был интеллектуальный бэкграунд. Его наличие определяется буквально после пары слов. Очень ценю в мужчине увлечённость своим делом.

– Как часто принимаете решения в последний момент?

– Знаете, есть такая нейрофизиологическая теория – о том, что все решения принимаются мгновенно. И то, что мы называем колебаниями или размышлениями, – иллюзия, обманка. И мы об этом прекрасно знаем. Так что решений в последний момент не принимаю. И в принципе склонна к тому, чтобы определяться довольно быстро. Метания мне не свойственны ни в рабочих вопросах, ни в личной жизни.

– Высок ли процент ошибочных решений?

– (После паузы). Для себя отвечаю на этот вопрос так: те довольно серьёзные ошибки, которые совершены (в основном в личной жизни), были связаны с нехваткой силы воли и характера сделать так, как я хотела на самом деле.

Мои истинные желания казались мне слишком вызывающими, непристойными и подлежащими чудовищному осуждению. Я уступала чужому мнению. И это влекло за собой снежный ком дебильных и очень мешающих жить проблем, которые потом приходилось довольно долго расхлёбывать. К примеру, какие-то браки, разводы… Потратила на эту фигню очень много времени!

– Как часто сегодня говорите «нет»?

– Я склонна к компромиссам, если вижу свой интерес. И если предложение разумно. И не слишком много насыпает соли на хвост. Например, в сценарной работе сейчас довольно часто приходится говорить «нет». И делаю это довольно спокойно.

– Вопрос к сценаристу телесериалов: смотрите ли отечественное кино?

– Периодически. Громкие премьеры стараюсь не пропускать. Недавно посмотрела «Матильду» – бесконечно глупое кино. Хотя в другом фильме Учителя – «Дневник его жены» – была какая-то тонкость… «Левиафан» – из последнего, что меня заинтересовало. Звягинцев уловил ощущение в обществе, что всё пошло куда-то не туда. А вот «Нелюбовь» снята для фестивалей – в ней слишком сильно ощущается намерение показать, как всё плохо в России.

Родители после развода решили сдать ребёнка в детдом – подобные частные патологические ситуации подаются как срез нашей жизни. Но это же ложь. Вы много знаете людей, сдавших своё чадо в детдом? Вообще, со сценариями в картинах Звягинцева есть проблемы…

– Расскажите о вашей писательской стыковке с «Домом-2»…

– Никакой стыковки не было. Работала в пиар-отделе телеканала ТНТ. В моём ведении была серия проектов: «Счастливы вместе», «Универ», «Битва экстрасенсов»… Не считаю, что работать на этих проектах позорнее, чем в новостях на Первом канале. Придумывала всевозможные повороты на тему «строительства любви», поскольку реальные конфликты привлекают внимание публики. Никогда не смотрела «Дом-2». Но вроде как эта программа до сих пор популярна. Помню её невероятные рейтинги.

– О чём мечтается?

– Чтобы стало меньше сценарной работы и тревоги о деньгах, изматывающей жизни. Хочется иметь больше времени на прозу.

– Ощущаете себя частью новой литературной генерации – Шаргунов, Гуцко, Козлова, Ганиева..?

– Мы действительно примерно одного возраста. И начали писать практически в одно время. Но не могу сказать, что у нас существует общность тем и взглядов на жизнь.

– Хотите сказать, что у писателей каждый сам за себя?

– В идеале так и должно быть.

Юрий ТАТАРЕНКО