Рассказы Ю. Чернова

Сотрудникамредакции «Навигатора» в своей работе нередко приходится сталкиваться с такимявлением, как плагиат. И следует признать, что иногда, к сожалению, мы все-такинедостаточно бдительны. Так, недавно выяснилось, что напечатанный около годаназад за подписью Ф. Котегова рассказ «Новогодняя работа» вдействительности принадлежит перу писателя Ю. Чернова и опубликован ранеев газете «Транссиб» (под другим заголовком и с незначительными отличиями).Редакция приносит Юрию Владимировичу свои извинения.

А сегодня ЮрийЧернов, автор нескольких книг о природе, член Союза писателей России, – гостьнашей рубрики. В его рыбацко-охотничьих байках все достоверно, даже фамилииперсонажей подлинные. В настоящее время автор готовит цифровое издание своихрассказов – компакт-диск, который будет называться «О сибирской охоте ирыбалке».

Памятная щука

Случилосьэто на рыбалке по перволедью. Припав к лунке, я наблюдал, как зеленоспинные окунишкисплылись вокруг моей мормышки, не решаясь, однако, попробовать ее на зуб. «Ну,смелее, смелее!» – подбадривал я полосатых, поигрывая наживкой. И тут – у менядаже дыхание перехватило – из-под самого окоема лунки выдвинулась тупорылаячерная башка. Щучища! Показалась и ушла назад.

Бросив мормышку, ялихорадочно нацепил на тройник плотвичку и опустил снасть – неглубоко, в томесто, где показывалась щука. И та выдвинулась снова, пустила в живца струйкуводы, но не взяла, снова ушла под лед. Повторялось такое несколько раз – втечение часа или даже двух. И я успокоился, даже как-то смирился с тем, чтощука, хотя и ходит вокруг да около, но наживку вряд ли возьмет. То ли ужеученая, то ли сыта по горло.

Теперь я дажеотлучался от лунки, рассказывал про свою щуку другим рыбакам, и те давалиразные советы, а летчик Валентин Королев (он слыл заядлым щурятником) наказалмне, тогдашнему рыбаку-новичку: «Попадется – сразу зови меня. Я знаю, как такихвываживать».

И вот, вернувшись к лунке, я вялодернул за леску, а та словно ударила током. На леске что-то сидело – большое,неуступчивое. «Валентин! – завопил я. – Сидит!» Тот прибежал, перенял из моихрук снасть и стал вываживать, то стравляя, то выбирая леску. Подбежали и другиемужики, что-то начали кричать, толкаться. Гляжу, а кроме Валентина, уже двоеили трое уцепились за леску с щукой, что вот-вот и вырюхается на лед.

То, что мою щукутянет не одно доверенное лицо, а несколько непрошеных, меня досадно ущемило, ия, чтобы не остаться в стороне, тоже уцепился за леску и тоже в единомбезотчетном порыве дернул ее вверх, к себе...

И все. Толстаямиллиметровая леска оборвалась. На узле. В тот самый момент, когда огромная,грубо выволакиваемая щука ударилась башкой в нижнюю ледовую кромку. Валентинразразился на всех бранью, кто-то ударял себя по колену, кто-то по лбу, а я...Я стал несчастен – на весь остаток дня, на всю неделю. И даже становилсянесчастен много позже, как только припоминал злосчастную щуку. «Зачем я позвалВалентина?» – казнил я себя. И так было до тех пор, пока однажды не подумал: «Ну,хорошо, допустим, мы ее выволокли бы. Выволакивал ведь потом – и щук, идвухпудовых тайменей – столько, что уже не припомню хорошенько, как и при какихобстоятельствах. Забылась бы, пожалуй, и эта, пойманная. Зато о ней,сорвавшейся, есть и сейчас что припомнить. И поразмыслить есть над чем».

Однажды...

Однажды Виктор Ятисохотился на рямовом озере. Рямовое – значит лесное, таежное. На таких озерахВиктор делал так: выходил к берегу и стрелял для начала, не целясь, в воздух.Уток на лесных озерах по обыкновению мало, да к тому же сидят себе где-нибудь взаводи и почти не делают перелетов. А вот после выстрела – очень гулкого влесных берегах – утки обязательно поднимутся и сделают вдоль берегакруг-другой. Тут уж не зевай.

Вот и на этот развышел Виктор к воде и навскидку, как из пистолета, бабахнул вверх. Не успелоэхо пробежать с одного берега на другой, как в тихую воду замертво плюхнулсякрякаш. Да-да, случилось же такое: на шальную дробь налетела шальная стая. Иеще неизвестно, как бы все обернулось, если бы охотник целился...

*    *    *

Однажды хмельнаякомпания охотников из новосибирского села Белобородово поджидала на озересеверную утку да так и не дождалась. Домой возвращались хоть и навеселе, ноопечаленные. Охотники знают, каково являться на порог с пустыми руками…

В село въезжали нановенькой «ниве» по ночи. И вдруг в дальнем свете фар угадались белые бокачьих-то гусей, заночевавших на дороге. План родился моментально: выключить свети на большой скорости сшибить пару-другую увесистых птичек. И сшибли: редукторы,полуоси, лобовое стекло и прочее, когда на бешеной скорости врезались… вберезовые чурки!

*    *    *

Однажды ИванВасильевич Гавырин – признанный таежный дока – тропил не то зайцев, не то когопокрупнее на пару с новичком Владимиром Вигилянским. Намаялись, находились, давпустую. Сели у костра отдохнуть, перекусить. Владимир Дмитриевич развязал свойувесистый рюкзак и давай выставлять консервы, вареное мясо, пельмени в банке,колбасу (дело было в «застойные» годы)... Иван Васильевич, глядя на таковое, как-топоскучнел и, достав из своей сумы один хлеб, сказал с досадой:

– Теперь мнепонятно...

– Что понятно?

– А то, почему намудачи нет. Кто же на охоту такой припас да еще мясо берет? Бог-то видит, все унас есть, вот и...

– Да ну...

– Вот и да ну – уж я-тознаю...

В другой раз эти жеохотники оказались в большой компании. Сели не то обедать, не то ужинать заобщий стол. Каждый стал выкладывать, и весьма щедро, свое, только притихший искрасневший Владимир Дмитриевич выложил из тощего рюкзачка единственнуюбулочку.

– А вы что же,Владимир Дмитриевич, – в наступившей вдруг тишине спросил Иван Васильевич, –ничего больше не взяли?

Эх, как тут вспыхнул,как взорвался бедный Владимир Дмитриевич:

– Да вам не угодишь!То ругали за то, что много набрал, а теперь корите, что моя сумка пустая!

Охотники,предупрежденные Иваном Васильевичем о розыгрыше, так и покатились со смеху.

ЮрийЧЕРНОВ.