Невоспетые героини

Не так давно весь наш народ отмечал священный праздник – 65-летие Великой Победы. Мы вновь и вновь с волнением смотрим фильмы и слушаем песни, трогающие за душу, читаем воспоминания ветеранов – участников этой страшной войны. Вновь вглядываемся в стройные ряды имен на обелисках. Их очень много, но и среди них есть те, что особенно близки, – имена отцов, братьев, глядя на которые хочется замереть, мысленно посылая их душам свою любовь, свою память.

Есть на таком обелиске в деревне Егоровка Болотнинского района и имя моего отца, Георгия Гончарова. Отсюда ушел он на фронт в сентябре 41-го года и уже не вернулся. Погибли на войне и четыре его брата, и два брата моей мамы, а у трех ее сестер погибли мужья. Вот так опалила нас война, да разве только нас! В нашу деревню мало кто вернулся с войны.

В нашей семье осталось шестеро детей, старшей – 15 лет, а последний родился через месяц после ухода отца. Мать получила от него всего одно письмо, где отец писал: «Едем защищать Москву, береги детей». Это был октябрь 41-го года, а следующее известие о нем мама получила уже после войны: извещение, что он пропал без вести. Думаем, что это случилось в страшной людской мясорубке, когда сибирские войска бились за Москву.

По рассказам мамы и старших знаю, что отец был честным, справедливым, добрым, очень любил нас и маму. Ее он как-то особенно берег и жалел, как будто чувствовал, что скоро ей придется хлебнуть горя сполна.

Что выпало на долю наших матерей, – это отдельная героическая и горькая история. Последние годы войны и первые послевоенные я уже помню хорошо. Деревня наша – сибирская глубинка, нет мужчин, не осталось в колхозе лошадей. Мы, трое младших детей, оставались с 11-летним братом, а мама и двое старших 15 и 13 лет работали в поле, так что мы их почти не видели. Они пахали, сеяли, серпами жали хлеб – все вручную. Хлеб весь до зернышка вывозили, чтобы поддержать фронт, накормить рабочих на заводах. Нам было очень тяжело, холодно, голодно.

А зимними вечерами женщины собирались в одном доме (часто это был наш – просторный, с русской печкой), чтобы экономить керосин, и при свете коптилки пряли шерсть, вязали рукавицы солдатам на фронт. А молодые ребята-подростки, и мои братья тоже, как-то научились кустарным способом выделывать овечьи шкуры и шить полушубки, катать валенки. Все это отправлялось на фронт. Очень запомнилось, как, собравшись вечерами, наши мамы сначала плакали – кто-то уже получил страшное известие о гибели мужей, а от кого-то не было долго никаких вестей. А потом, наплакавшись, женщины пели. Наша мама запевала: у нее был хороший голос, а мы, дети, под это пение засыпали на русской печке.

Во дворе у нас была одна корова-кормилица на семерых, а за нее еще нужно было сдать налог – 500 литров молока в год, это почти все, что тогда могла дать голодная корова. Отдать – значит оставить умирать с голоду нас, малых детей. Не отдать – приедут и отберут корову, а если мать будет сопротивляться, то могли забрать и ее. Двоих младших детей мама схоронила, и самое обидное, что было это уже в конце войны и в первый послевоенный год. Ослабленные дети не справились с болезнями, да и лечить их в деревне было некому. Нас осталось четверо.

Мне довелось, учась в школе, жить на квартире в семье, в которую вернулся отец с фронта. Добрые люди подкармливали меня. Конечно, этим семьям повезло, и женщинам было легче жить, чем нашим матерям-вдовам и детям-сиротам. И это не чувство зависти, а просто горькая обида, что не помогали, не поддержали, недооценили наших матерей, настоящих героинь.

Нет уже давно в живых нашей дорогой мамы Анны Васильевны Гончаровой, мы похоронили ее там же, в Егоровке, откуда ушел когда-то на фронт отец. А мне до сих пор горько, что и сразу после войны, и во все последующие годы, когда торжественно праздновали День Победы, поздравляли, награждали, чествовали ветеранов, о наших матерях, потерявших мужей, вырастивших детей, отдавших все силы и здоровье, чтобы кормить фронт, восстанавливавших разрушенное хозяйство, как-то не вспоминали.

Не озлобились, не ожесточились наши матери, работали до конца своих дней, вырастили нас, еще и внуков успели понянчить. Наша мама, сама неграмотная, очень хотела, чтобы мы учились, и мы учились, полуголодные, полураздетые. Старшая сестра стала сельской учительницей, один брат – инженер-механик, второй – передовой рабочий, рационализатор, награжден орденом Красного Знамени. Я окончила Новосибирский строительный институт и долгие годы работала на легендарных стройках – Братской, Богучанской ГЭС, мой сын тоже стал инженером-строителем. В этом году наступает и мой 70-летний юбилей, у меня уже двое внуков. На пенсии появилось время повспоминать, переосмыслить прожитые годы, даже сложить стихи.

Поклон вам земной, родные,

Жены героев войны.

Вы сделали невозможное

Для этой победной весны.

Поклон вам земной, родные,

Поклон вам до самой земли.

И тем, кто еще живые,

И тем, что уже ушли.

Поклон вам земной, родные,

Я высказать не могу,

Как свято храним мы память,

В каком перед вами долгу.

Лидия Ильиных,

Нижняя Ельцовка