Заячий расстрел

В нашей семье природа всегда была важной и неотъемлемой частью жизни. В детстве я зачитывался Пришвиным. Мой отец, профессиональный художник, заядлый грибник, охотник и таежник, добрую половину года проводил среди лесов и полей. Естественно, рядом с родителями были и мы, дети.

Помню, как ждали его с охоты и с замиранием сердца смотрели, как усталый отец развязывает мешок с лесными трофеями: ну-ка, что там такое? Читая сегодня рассказ «Заячий расстрел», ясно чувствуешь, как далеко от нас то время. Чтобы испытать однажды случай, подобный описанному, нужно было прожить много-много охот. На столько охот теперь и зверя-то нет. И уже не веселятся нынче так, как раньше. Все изменилось.

М. Долгов.

Заячий расстрел

Смолоду я страстно любил охоту, особенно на зайца-беляка. Мои друзья, такие же одержимые, были веселы и беззаботны, как и я. Нас объединяло охотничье увлечение, и мы часто встречались на заячьей тропе, чтоб погонять и добыть этого безобидного зверька. Многие из них попадали под наши выстрелы, еще больше уходили безнаказанными. Но думаю, ни один заяц не помянет нас добрым словом.

В те далекие времена (а это было в шестидесятых годах прошлого столетия) дичи в наших лесах было много, и никакой дед Мазай не упрекал нас, что истребляем зайчишек. Теперь мы постарели, стали сами Мазаями и живем добрыми воспоминаниями.

Году в семидесятом зима выдалась вьюжная и снежная: что ни суббота, то метель и снегопад. В такую погоду, известно, надо сидеть дома и принимать гостей. Только в конце февраля нам удалось собраться всем вместе на закрытие зимней охоты.

Ранним утром выехали мы на рейсовом автобусе и часа через полтора добрались до знакомых угодий. Мы – это я, Никита-хохол, Виктор по прозвищу Заячья Смерть и Толик. Погода была на диво: необыкновенно тихо, ночью выпала пороша, небольшой морозец, дальние березовые колки в легкой дымке. Перекусив наскоро, разошлись в поисках следов.

Солнце повернуло уже на запад, а наши хождения не дали никаких результатов. Как будто все вымерло. То ли зайцы перекочевали в другие места, то ли их тут выбили или другая причина? И вдруг послышался еле уловимый свист. Это был условный сигнал: след обнаружен, все ко мне! Когда мы подошли к Никите, заячья лежка еще теплилась, но самого зайца след простыл.

Тропить его выпало мне: никто в нашей компании не мог сравниться со мной в распутывании заячьих следов, «двоек», «троек», скидок. Я был профессором, доктором, возможно, даже академиком в этой области знаний.

Я бросился догонять беглеца. Однако заяц сразу повел себя не так, как указано ему природой: не пошел он по кругу, к своей дневке, где ждут не дождутся его мои товарищи с ружьями. Все норовит в лога да глубокие овраги. Видать, не раз встречался с охотниками и уходил из-под выстрела невредимым.

Умаялся я с ним. В конце концов забежал косой в старые черемуховые и тальниковые заросли. Переплелись они сплошь хмелем – настоящие джунгли. Обошел я их вокруг и вижу: нет на выходах гонного следа. Значит, залег где-то тут, в крепком месте. Ко мне подошел Виктор, и мы углубились в чащу.

Я иду по следу, а он от меня стороной. Внезапный окрик остановил и напугал меня. «Здесь он, – кричит, – скорей ко мне!» Оказалось, забился заяц в старую нору под корневища да сучья (а снег глубокий, плотный) и застрял, видно. Или решил отлежаться – кто его знает?

Сняли лыжи и стали утаптывать снег по ходу норы: думаем, выскочит. Зорко следим, и ружья наготове. И вот остолбенел мой друг, как будто током его ударило: стоял он прямо на зайце, задние лапы которого оголились из-под снега и чуть вздрагивали. Ухватился он за них и вытащил зверя наружу! Смотрю я на Виктора Заячья Смерть – ну герой! Не зайца – медведя бы держать ему такими ручищами.

На наш шум подоспели Толик и Никита-хохол. Толик как самый старший и мудрый изрек: «Что мы, не охотники? Не стрелки, мазилы какие? Живьем зайчишку драть будем? Давай отпустим на свободу, пусть себе бежит, а мы потешимся».

Вышли на опушку леса. Метрах в ста молодой ельник. Место чистое, ровное, зайцу бежать легко, а нам стрелять сподручно. Настроение праздничное, победное. Смех раздается, шутки да насмешки над зайцем: «Ну, держись, косой, начищай свои сандалии и давай рекорд по скорости». Кто-то даже предложил бедняге покурить, как перед смертной казнью.

Разжал руки Заячья Смерть, заулюлюкал, что было силы, и вскинул ружье. Пулей понесся наш пленник по полю. Дружно ударила канонада из восьми стволов. Гулким эхом отозвался дальний лес. Но заяц еще больше прибавил в беге, оставляя за собой снежный дымок. В одно мгновение он превратился в белый летящий комочек, потом в точку. И вот его уже нет, растворился...

Даже не верилось. Стоим мы, как четыре пня, с открытыми ртами, слов не находим. И только Заячья Смерть почти шепотом произнес: «Ушел...», тоскливо глядя в молодой ельник, в котором скрылся счастливый заяц.

Николай ДОЛГОВ.