Скажи мне что-нибудь хорошее

Скажимне
что-нибудь хорошее

Можно долгорассуждать: случайность или закономерность порой круто меняет наше жизненноекредо. заболел сотрудник, и Алиневместо отпуска пришлось ехать в командировку. Старинный приволжский город.Здесь она была впервые и поэтому, покончив с деловой частью визита, решилаоставшееся время посвятить осмотру достопримечательностей. Полдня она бродилапо улицам, восхищалась великолепием храмов. Жара стояла невыносимая. Алина решиласпуститься к реке, «свои ладони в Волгу опустить».

«На теплоходемузыка играет, а я одна стою на берегу…» – неслось из репродуктора прогулочноготеплохода. Женщина с мегафоном в руках приглашала желающих совершить прогулкупо великой реке, позагорать на уникальном пляже. Что-то подтолкнуло Алину ктрапу, и вот она уже на палубе.

Живописныберега Волги – было чем любоваться. Вот и обещанный пляж – полоса чистейшегоречного песка под крутым обрывом. Причала не было, спускались по деревяннымсходням, которые пружинили под ногами. Женщины визжали от восторга, мужчины гоготали– шум стоял невероятный. Алине хотелось тишины, да и купальника не было, асидеть в платье на раскаленном песке равносильно самоубийству.

Потянулонаверх. Цепляясь за траву, она вскарабкалась на край обрыва. Довольно крутойсклон холма был сплошь засажен невысокими деревьями. Это был фруктовый сад,заброшенный и одичавший. А кругом такое разнотравье! Душно. Оглушительно трещаткузнечики. Алина почувствовала странное томление в груди, тянуло на верх холма.Казалось, что там ее ждет какое-то чудо. Подъем закончился. Перед ней – ржаноеполе. Ветерок колыхнул колосья, и по полю прокатилась золотая волна. Это былодействительно чудо. Алина засмеялась, сделала несколько шагов, широко развеларуками колосья, будто собираясь плыть. Неизъяснимый словами восторг переполнялвсе ее существо, и она упала на это золотое чудо. Ветерок снова зашумелколосьями, пригнал небольшую тучку. Неожиданно сверкнула молния, грянул гром, итяжелые капли слепого дождя забарабанили по телу женщины. Алина бросиласьбежать к теплоходу. Ноги скользили по мокрой траве, крутой склон заставлялускорять шаг, и она уже не могла остановиться. «Только бы не упасть», –пронеслось в голове.

Вдругбуквально в нескольких шагах впереди она увидела мужскую фигуру. Незнакомецстоял, широко распахнув руки, и Алина сходу влетела в его объятия. От ударамужчина потерял равновесие, и они, «сплетясь, как пара змей, обнявшись крепчедвух друзей, упали разом…» и покатились кубарем вниз. От падения с обрываспасли заросли кустарника. Алина не сразу открыла глаза, соображая, на этом лиона свете. Но лучше бы не открывать их! Спаситель все еще сжимал ее в объятиях,его лицо было совсем близко, а глаза горели неукротимым желанием. Мгновенно онопередалось Алине, огненным вихрем прокатилось по всему телу. Теплые губынезнакомца коснулись ее щеки, скользнули по шее. «Какая ты красивая!» –восторженно шептал мужчина, медленно расстегивая одну за другой мелкие пуговичкимокрого платья. «У тебя обворожительная грудь», – мужская рука ласково прошласьпо ней, и Алина задохнулась от неведомого ей ранее чувства. «Я хочу тебя. Идико мне», – выдохнул он у самого ее уха, и она, не отдавая себе отчета, обвиларуками шею незнакомца. В следующее мгновение ей показалось, будто гигантскиекачели то стремительно поднимают ее вверх, то так же стремительно бросают вниз.Еще немного – и она разобьется вдребезги, разлетится на мелкие кусочки…

Из забытья ихвыдернул гудок теплохода, оповещающий о конце отдыха. Они спустились к реке.Алина прямо в платье бросилась в воду, чтобы хоть немного охладитьразгоряченное тело. Никто на теплоходе не удивился при виде «мокрой курицы».Только Алина удивлялась сама себе и не верила, что пережитое несколько минутназад «чудо» произошло с ней. «Ну что ты лежишь, как колода… Не жена, а рыба какая-то»,– зазвучал в голове голос мужа. Алина вздрогнула, стряхнула наваждение. А ведь,действительно, она так уверовала в свою женскую «неполноценность», что собираласьобратиться к врачу. Скажи ей кто-нибудь неделей раньше, на какую страсть онаспособна – ни за что не поверила бы. Не верилось и сейчас в очевидное, ноневероятное. Судьба подарила им еще одну встречу. И снова гигантские «качели»то поднимали к небесам, то низвергали в бездонную пропасть. И снова она тосгорала, то возрождалась, как птица Феникс.

Поезд уходилночью. Мужчина пришел на вокзал с букетом белых роз. Они не обменивались ни адресами,ни телефонами, понимая, что пережитые чувства неповторимы, но у них нетпродолжения. «Спасибо за твой подарок и прощай, Прекрасная Незнакомка. Это незабываемо»,– прошептал мужчина осевшим голосом. «И эта любовь так была на любовь непохожа, и этот разрыв разве чем-то похож на разрыв…» – только и могла сказатьАлина, цитируя давно забытые строки Сильвии Капутикян. Последний раз она обвиларуками шею мужчины, открывшего ей самой – себя.

Двое сутокпути Алина провела, словно во сне, и еще не очнулась полностью, когда увиделана перроне мужа. Михаил шагнул к ней, хотел обнять, но она неосознанно отшатнулась.Опомнившись, сунула ему в руки дорожную сумку и, словно оправдываясь,пролепетала: «Извини, я очень устала».

Сказкакончилась. Начались будни. В повседневной суете она забывала о своемприключении, а ночью… Алина всячески оттягивала момент близости с мужем,ссылаясь то на усталость, то на головную боль, то дети не спят, то кошка громкомяукает за окном. И это вызывало раздражение Михаила, но пересилить свой негативк нему она не могла, зная наперед, что ничего нового не будет: как всегда, безпредисловий («к чему эти телячьи нежности», – не раз шутил он) он раза два-трипройдется жесткой рукой вдоль бедра, посопит, покряхтит и уснет, оставив ее водиночестве глотать слезы обиды. «Ты хоть бы слово ласковое сказал мне, в любвичто ли для разнообразия признался», – не выдержала однажды Алина. «А чего тебетвердить одно и то же. В любви я признался еще до свадьбы. Не любил – неженился бы», – зевнул Михаил и отвернулся к стене.

Больше натакие разговоры ее не тянуло. Молча исполняла супружеский «долг» и считала, чтотак и должно быть. Теперь, разбуженная незнакомцем, «спящая красавица»взбунтовалась. Ей хотелось ласки, нежных слов, благодарности за доставленноенаслаждение, бесконечных признаний в любви и восторгов по поводу того, какаяона удивительная женщина, но… Михаил даже и не догадывался о «миллионе терзаний»,которые испытывала жена, а она не могла признаться в этом, боялась вызвать егоподозрение и ревность, опасалась вопроса: «Кто тебя научил всему?»

Я не берусьдавать моральную оценку случившемуся с Алиной. Назвать ли это супружескойневерностью или стечением обстоятельств, открывших женщине тайны земной любви,неведомой ей доселе. Найдутся желающие бросить камень – флаг в руки. Ясно одно:«куколка», наконец, превратилась в прекрасную бабочку, и жить так, как жилараньше – «ни рыба, ни мясо», она уже не сможет. Не сможет и разрушить семью,оставив без отца двух несовершеннолетних детей.

Но какой бынеразрешимой ни казалась возникшая семейная проблема, решение все же есть.Алине необходимо осознать, что счастье – это состояние души и зависит от неесамой, от ее отношения к жизни в целом и к мужу в частности. В супруги онавыбрала так называемый гомеостабилизирующий тип мужчины, который прибегает кинтимной близости только под натиском избытка гормонов. Он без «телячьихнежностей» получает разрядку и успокаивается. Ему и в голову не приходит, чтоженщине недостаточно одной физической близости; что она нуждается впредварительной подготовке, в нежности, ласке, в словах признания. Алина знала,какое пуританское воспитание получил Михаил в родительской семье; сама не развыговаривала ему, что он такой же, как его отец. Да, отец по-своему любил жену:брал на себя всю тяжелую физическую работу, беспокоился, когда она болела. Воттолько жалость свою он проявлял довольно странным способом: не зная, какоблегчить ее страдания, начинал злиться. Мать не обижалась на мужа: «Злится –значит, мою боль на себя берет». Она и сама была не щедра на ласку. У кого жебыло научиться Михаилу «премудростям» любви? В этом он – чистый лист, и прижелании Алина может написать на нем все, чего так жаждет ее проснувшаясячувственность.

Справедливостиради надо отметить, что мужчины в этом плане легко обучаемы. К тому же такойчеловек при всей видимой сдержанности, неласковости, эмоциональной«неуклюжести» по отношению к женщине – сам нуждается в заботе, нежности, ласке.Если его не научили ни проявлять, ни принимать их в родительской семье, то этос успехом может сделать любящая женщина, раз за разом давая понять: что и какона хотела бы получать от него. Не лишними будут и слова одобрения за каждоепроявление внимания со стороны мужа; периодическое напоминание о том, какой онхороший хозяин, любящий отец. Не помешают и маленькие праздники «для двоих».Все это необременительно, и если станет неотъемлемой частью их супружескихотношений, то в положительной ответной реакции со стороны мужа можно несомневаться. Необходимо только запастись терпением. Не зря говорят: каплякамень точит.

Я неутверждаю, что это легко сделать. Да, это труд – труд души, но он окупится сторицей.Ведь и дети будут учиться проявлять свои чувства сначала к родителям, а потом ик будущим избранникам. А еще женщине неплохо было бы воскресить в памяти началоих любви, вспомнить, какими глазами смотрела на своего суженого. За что-то жеполюбила его – иначе, зачем выходила замуж? В нем ничего не изменилось –изменилась она сама, и теперь еезадача – помочь мужу раскрыться. Это вполне реально.

А в заключениехочу напомнить некоторым «недогадливым» мужчинам о том, что женщины «любят ушами».Им, как воздух, необходимы добрые, ласковые слова. Почаще замечайте и новуюприческу супруги, и то, как она хорошо сегодня выглядит, и какая она хорошаяхозяйка, и прекрасна, как женщина. Не забывайте похвалить обед, даже если суппересолен. И говорите, говорите… Роберт Рождественский как напоминание об этомоставил такие строки:

Как детство,ночь обнажена,

Землястановится просторнее.

Моя щекаобожжена

Пронзительным:скажи мне что-нибудь…

…Плати за то,что целовал,

Словамивечными, как прошлое.

Зачем учился тысловам?

Скажи мнечто-нибудь хорошее.

Святая инеосторожная,

Чего ты хочешь:правды? лжи?

Но шепчетженщина: «Скажи,

Скажи мнечто-нибудь хорошее».

НинаЛОГВИНЕНКО,
«Наш дом».