Исход

Исход

Проснулся я от стука топора и запаха тушенки. Солнце, на удивление, стояло высоко – проспали мы. Ну, придется опять крутить до упора. Сегодня мы должны закончить сплав в Чемале, разобраться. Завтра с утра на автобус и послезавтра утром шлепать со станции Сеятель по домам, потом на работу. Двое суток интенсивного передвижения. Исход, одним словом.

Из леска показались Паша с Валерой, тащившие массивную лесину, – они уже перевязали треснувшие продолины и хотели закончить дело принесенной поперечиной. Витек возился у костра: обед, однако. Валера подтвердил:

– Сейчас обед сразу делаю, сухпай всем разложил, чай где пить будем?

– Раньше Пней, похоже, думать и не стоит, – почесался я.

– Вода хорошая, будет нести как в кино, ну часов до трех придем.

Справа от нас в грязно-белую Катунь катилась ослепительно синяя струя – Сумульта. О Господи, красиво так. Вчера было не до этого, сегодня время будет – ниже по течению багульник пойдет, чудесный воздух будет. Не удержался – пошел и искупался в Сумульте. Ледяная вода и теплое солнышко привели меня в благодушное настроение. Сборы после обеда прошли быстро. Паша c Валерой перед отходом зачем-то сбегали на островок в излучине Сумульты, на котором видны были несколько непонятно как там очутившихся тракторных покрышек. Переволокли машину на Сумульту – так проще и приятнее, да и поразмяться не мешало. Раньше такие кунштюки встречали в штыки, а тут с энтузиазмом – все на нас действовало исключительно положительно.

Вот мы и поехали – по синеве, вниз и вниз. Исходим. Делать ничего не хотелось – я откинулся на рюкзак и молча наблюдал за действиями передних. Они выправляли машину, не понял зачем – Катунь широкая, куда там. Понял только, когда танк, завибрировав, понесся вниз в пену. Удар, вал прокатился по нам. Да, начинается трудовой день, но тут же машину опять довернули, и я с удивлением увидел на том островке столб дыма. «Ну даете», – крякнул я, все молчали. Чего говорить-то? Исходим.

Покатились валы, пены многовато, такой Катуни у меня еще не было, о чем всем и сообщил. Все спокойно прослушали это, Паша полез за куревом, Валера лениво гладил воду веслом, Витя просто смотрел по сторонам. Перекурили с Пашей, и вовремя – пошла моща, надо работать. Обе Каянчи прошли в пене и качелях, иногда просто невероятных. В Аяле подивились огромному проходу слева и туда же удрали. Выныривая из него, все по инерции поглядели вправо – на главный проход, который запирал огромный стояк. Тут же нас подхватил водоворот, и мы, полупритопленные, закружились по его обводу. С усилием вылетели с него и расслабились – теперь уже можно, дальше Пни, перекус. Вопреки моим страхам, вода мощно и не снижая скорости катила нас к Пням. Вход в первый Пень был затоплен основательно.

Ша, перекус. Я вызвался варить чай, а всех остальных послал смотреть Пень, мотивировав, что больше так пользы будет. Пока варил, пришел чабан, и мы ласково поговорили о воде, жизни и туристах. Горевал он сильно, вода пришла быстро, и у него погибли бараны. Один такой распухший лежал на другом берегу Катуни. Народ пришел и сказал то, что я и ожидал услышать: узкая струя, сильные водовороты, внезапные стояки, сильный бой в стенки.

Чабан понял, что мы пойдем и быстренько слинял смотреть. Мы прикинули, как Пни пойдем – по частям или сразу. Я предложил идти сразу, на пальцах показав, каков будет второй Пень и как надо в него заходить, а там разберемся. Посидели маленько в воде и поддули жилеты – последняя наша надежда. В несколько взвинченном состоянии пошли в Пень. В этой трубе мы могли проехать только в водоворотах – перепрыгивая из одного в другой, и чем быстрее, тем лучше, лишь бы в стояк не угодить. Все это сделали на ура и по пояс в воде, что мы осознали, когда внезапно очутились над водой в конце каньончика. Второй Пень оказался проще, но мы не удержались на центральной струе, свалились в воронку справа, машину резко бросило на скалу, еле-еле отбились. Неприятный момент, скорость потеряна, нас попеременке принялись засасывать водовороты, потянувшие танк мимо скал на расширяющийся выход. Ну вот, осталась Еланда, ее пролетели главным боем – закрыли речку красиво.

Темнеть стало непонятно почему быстро. Надо обсудить, что делать. Самый лучший вариант – катить и катить, может, попутка подвернется по берегу. Речка как будто остановилась. Пошли красивые каньончики, Паша оживился, снял с «гидры» трико и выбросил в воду. Раскурили еще по одной – хорошо ведь стать под Чемалом, вынести все наверх, разобраться, поспать – и на автобус. Но окончательно стемнело, лишь очертания гор угадывались во мраке. Нам повезло – мы доехали до Верблюда.

Чалимся. Второй раз за день выходим на берег, ни души, темно. Луны нет. Обсудили опять все по новой – можно часа три поспать и в четвертом часу утра пойти на воду – и на все успеваем, но мокрые будем только. А можно не спеша все сейчас разобрать, подсушиться, поесть и в деревню пойти утром.

– Зачем утром? – сказал Валера. – Как отдохнем, так сразу. Спать можно и там, прямо на остановке.

Всем идея понравилась – развели большой костер и стали разбираться и сушить чехлы. Поужинали, у меня почему-то было чемоданное настроение. Во втором часу ночи вышли на дорогу и медленно, тихо пошли в Чемал. Когда вышли к реке Чемал, повеселели – одинокие фонари, кое-где свет в окнах – и к четырем утра были на центральной площади. Спать не хотелось уже, хотя пытались это сделать на широких прилавках базарчика. Было холодно, Паша откуда-то приволок бумагу, очень много бумаг, перевязанных аккуратно бечевкой, мы развели костер и уселись около него вдоль стены – ожидать рассвет. Помню: мы, как тени, на фоне бесплотного огня. Ни лиц, ни разговора – бесплотные тени фигур. Речка уже ушла от нас, но мы еще не дома. На все остальное остались сутки.

Как быстро летит время – открыв глаза, я увидел приближающийся вокзал в Бийске. На вокзале турья почти не было, жаль, купили билеты в Н-ск, кинули вещи в камере хранения и пошли гулять. Безумно хотелось есть и сбросить напряжение. Отправились куда-то в город. Бийск в это время бесподобен: молодая зелень, яркое небо, цивилизованно. Пока я разглядывал газетку через витрину киоска, народ куда-то исчез во главе с завхозом. Затем они объявились с мешком еды – вечером перекусим, объявил Валера. До поезда оставалось полдня. По пути куда-то был парк с забором посередине. Мы уселись на скамеечке, Витя достал банку с консервированными яблоками и деловито вскрыл. Есть было нечем, все осталось на вокзале. Подобрали прутики и стали есть яблоки. Паша посмотрел недовольно, вынул из внутреннего кармана штормовки бутылку армянского коньяка, не обращая ни на кого внимания, снял крышку и раскрутил пробку.

– Как пить будем? – осторожно спросил я.

Тут из-за забора показался абориген. Поздоровавшись с нами, он попросил стаканы.

– Откуда? – мы развели руками. – У нас та же проблема.

Пришлось ждать, когда он исчезнет за забором. В это время Витю осенило, он подобрал пластиковую крышку от бутылки, которая имела форму стаканчика, воткнул снизу прутик и подал Паше. Посмеялись и выпили по очереди. Завхоз привычно заскрипел, что надо по-людски, тогда выпили еще раз и пошли в ресторан на вокзале. Там нас усадили за столик подальше, мы заказали мяса, допили бутылку, посидели еще, впитывая в себя другой ритм времени.

В поезде спустя некоторое время после отправления сели есть в последний раз вместе, завхоз выбросил на стол все. Паша привел двух пацанят из соседнего купе, это были первокурсники универа и ходили они на озера через Усть-Сему. Туристское образование у них было минимальное, и я понял, что Паша когда-нибудь займется ими всерьез. А так есть им было нечего, зато был спирт. Мы скооперировались. Витя и Валера рано ушли спать. Паша прочищал мозги молодым, те не забывали вовремя подливать, мы пили, и я смотрел на них всех с ощущением выполненного долга. Работу мы сделали, все были на уровне, и сверх того. Радио под потолком заливалось Пахмутовой:

– Как молоды мы были, как искренне любили, как верили в себя!

Потом у нас еще много чего было. Но в памяти этот выход с Мажоя мне запомнился почему-то больше всего. Мы понимали друг друга с полуслова, нам было весело, и мы были молоды и беззаботны.

Как молоды мы были...

Виктор ТЕНЕТОВ.