Судьба, опалённая войной

Взрослое детство

–Жизнь в небольшом селе Сартаково Коченёвкого района была тяжёлой ещё до войны. Мы потеряли отца, когда мне было всего три года, а старшему брату около восьми, – вспоминает Татьяна Фёдоровна Павликова. – Обидеть вдову с пятью малыми детьми было нетрудно. Уж не знаю почему, но наш большой добротный дом раскатали по брёвнышку и увезли. Его и сегодня видно с дороги, когда едешь в Коченёво. Сколько езжу, столько и плачу, вспоминая, как мы жили сначала в бане, а потом в худенькой избёнке, не выдерживающей сибирских холодов. Нормальной медицинской помощи тоже не было, прививок не ставили. Ещё до войны мы одного за другим похоронили троих малышей и ушли жить на квартиру. Поучиться не удалось, надо было много работать в совхозе и по дому.

В 1941 году Татьяне Павликовой исполнилось десять лет, а брату – четырнадцать. Уже к концу 1942-го в селе остались только инвалиды, старушки, женщины и дети. На их хрупкие плечи легла обязанность обеспечивать продовольствием фронт и стремительно растущий город.

– Никакой техники не было. Наших лошадей забрали для нужд фронта, а взамен завезли более мелких, которых называли монголками. Ездить на них было можно, но с тяжёлыми полевыми работами они справлялись намного хуже, – продолжает свой рассказ труженица тыла. – Нормы были велики. Хочешь не хочешь, но каждая семья должна вспахать участок в 1,5 гектара. Мама запрягала корову и вела её спереди, а я прутом подгоняла сзади. Для нашей семьи налог был просто неподъёмным: за год надо сдать 40 килограммов мяса, 100 яиц, 170 литров молока и 10 килограммов шерсти. Мы выходили из положения, сажая по десять грядок репчатого лука, которым можно было заменить любой недостающий продукт. На трудодни практически ничего не давали, но попробуй-ка не выработать годовую норму, за это судили. Единственная возможность получить наличные деньги – увезти на базар молоко и излишки урожая. Чтобы мама смогла сшить мне за год хотя бы одно новое платье, я вовсю старалась в огороде: копала, полола, поливала.

В военное время работоспособной молодёжью считались даже младшие школьники. Вместе со старшими они вручную сеяли просо, пололи пшеничные поля и вручную вязали рожь. Голод и болезни были их постоянными спутниками.

– У соседей Евстифеевых было девять сыновей и дочка Валентина. Несмотря на болезненный вид девушки, бригадир постоянно гнал её на работу. Семнадцатилетняя Валя так и умерла в борозде, и никто не знал, от чего это случилось, – рассказывает Татьяна Фёдоровна.– Два маминых брата погибли на предыдущей войне, и вот бабушка получила похоронку на третьего сына. Не выдержав такого горя, она заболела и умерла. Посидеть бы возле неё ночь по обычаю, но где взять свечи или лампу? Мама послала меня на край села за керосином, бывшего в ту пору дефицитом, потом вставила в картофелину фитилёк, получился светильник. Чтобы поесть вечером или рано утром, туго скручивали солому, поджигали и ели, пока она горит. Спичек не было, приходилось ходить к соседям за горячими углями. Питались убого: солодка вместо сахара, конопляный жмых вместо конфет и пряников, единственным источником витаминов были лесные травы и ягоды. Весной и осенью копали в колхозных полях мёрзлую картошку и делали из неё лепёшки. На сенокосе рабочих кормили, мы с братом не спали допоздна, дожидаясь маму, которая всегда привозила нам свою тарелку каши.

Об одежде и думать не приходилось: частенько на большую семью (с семью-восемью детьми) приходилось всего две пары валенок. Ребятишки по очереди играли в них на улице. У Ивана, брата нашей героини, были валенки разных цветов: светлый и тёмный, и он ходил в них, пока не вырос.

Золотое сердце

Случались доносы. Один мужик возил на лошади пшеницу и спрятал два мешка в свой погреб. Кто-то узнал, сообщил, куда следует, и за воровство ему дали десять лет.

– В селе об этом все знали, но кушать так хотелось, – вздыхает Татьяна Павликова. – Мы с подругой работали на зерносушилке и договорились взять по маленькому ведёрку домой. Подруга жила рядом с током, а мне надо было ухитриться унести мешочек домой. Как назло, кладовщик, друг моего брата, шёл по нашей улице, провожая домой любимую девушку, и мы столкнулись лицом к лицу. Я взмолилась: «Прости, взяла совсем чуть-чуть, хоть каши сварить!»

– Только не вздумай никому сказать, что я тебя видел, – ответил парень и отпустил девочку с краденым зерном. Жестокое время озлобляло одних, но делало добрее и мудрее других.

– Помню, как в 1937 году в ходе репрессий у нас забрали семерых мужчин, – продолжает воспоминания Татьяна Фёдоровна. – Назад вернулись только двое. У жены одного из пропавших в сталинских лагерях закрутился роман с бригадиром. Соседи знали, что семейный мужчина помогает продуктами любовнице с тремя детьми, но помалкивали. Итогом романа стало рождение ребёнка, и вдруг вернулся Егор. Взяв на руки чужого сына и прижав к себе жену, он пообещал: «Никогда не обижу и никогда не упрекну. Как знать, может быть, благодаря этому малышу остались живы-здоровы и мои дети!»

На таких удивительных примерах из жизни земляков росли и не по годам взрослели мальчишки и девчонки, чьё детство было украдено войной.

После войны Татьяна Фёдоровна уехала в Томскую область, где работала на лесозаготовке. В семнадцать лет девушка в полтора метра ростом сама пилила сосны, обрубала ветви, распиливала и колола чурки. Некрасивые от тяжёлой работы, но золотые по сути руки одинаково хорошо косили, готовили и шили, справлялись с любой работой.

Поздновато, с маленькой дочкой на руках, повстречала Татьяна Павликова своего мужа. Он был давно разведён, в его прежней семье росли трое детей. Женщина не ревновала его к бывшей жене Валентине, всегда старалась, чтобы он помогал ей и детям. За это работящую и заботливую Таню полюбила даже бывшая тёща супруга, а с Валей они даже подружились.

Когда Валентина умерла, её дочери вышли замуж, сохранив тёплые отношения с новой женой отца. Уютная квартира Татьяны Фёдоровны всегда готова к приёму дорогих гостей – детей и внуков. Уже девять лет она сама ухаживает за мужем, перенесшим инсульт. Как бы ни было тяжело, но женщина не ропщет на судьбу, продолжая оставаться душой компании, рукодельницей, помощницей и наставницей подрастающего поколения.

В эти дни она участвует в разнообразных патриотических акциях, общается с молодежью, делится воспоминаниями военных лет, призывая любыми силами не допустить повторение тех страшных событий.

Светлана КНИЖНИК, фото автора