Годы, отданные слову

2 июня 90-летний юбилей отметил главный научный сотрудник Института филологии, профессор кафедры общего и русского языкознания гумфака НГУ, доктор филологических наук, ветеран Великой Отечественной войны Александр Ильич ФЕДОРОВ.

ДОЛГАЯ ДОРОГА К ФИЛОЛОГИИ

Удивительно, но факт: в юности блестящий филолог, основатель Новосибирской научной школы диалектной и фразеологической лексикографии всерьез интересовался… почвоведением. К счастью для отечественной филологии, интерес к русскому языку проснулся в нем еще раньше:

– Детство мое прошло на хуторе в Тверской области, – рассказывает Александр Ильич. – Рядом с нами был хутор бывшего помещика, капитана царской армии Александра Окнова, во время гражданской войны перешедшего на сторону Красной армии. Это был очень добрый человек, интеллигентный и внимательный. Из своей великолепной библиотеки он давал мне книги, которых в нашей сельской и тем более в школьной библиотеке не было: полное собрание сочинений Льва Толстого, множество произведений Бунина. Особенно мне понравились романы Бунина о русских помещиках конца XIX – начала XX века, описывающие мир дворянских усадеб и старой русской жизни. С тех пор у меня появился интерес к языку. Самым большим удовольствием было забраться на чердак к Александру Алексеевичу и читать. Мать знала, что я там, и, конечно, поругивала: по дому много работы, а я книжки читаю.

Наряду с художественной литературой читал Александр Ильич и труды почвоведа Докучаева. Интерес к изучению почвы пробудил и тягу к физике, школьный курс которой будущий ученый хорошо знал. Поступить на физический факультет не удалось: подвела тройка по математике. Александр Федоров подал документы в Ленинградский государственный педагогический институт, однако перспектива работы учителем русского языка и литературы не радовала. Но, как говорит Александр Ильич, смену интересов диктует жизнь:

– Каждое лето мы в военизированных лагерях изучали военное дело. Там я окончил снайперскую школу. А еще занимался в ленинградском аэроклубе. Учился с интересом, конечно, тем более что в этом аэроклубе позволили купить форму – пиджак и брюки. Одевались тогда очень плохо. Я носил какую-то домотканую одежонку, а мне уже девчонки нравились! Хотелось снять эту робу. И вот я ходил в авиационной форме с эмблемой, как говорили, «курицей» на рукаве. Перед началом войны меня призвали в армию. Так как я занимался в аэроклубе, получил направление в Саратовскую школу бомбардировочной авиации. Но когда приехал в городок Энгельс поступать, выяснилось, что набор уже сделан. Меня послали в запасной полк, а из него – в школу стрелков-радистов. В результате я стал воздушным стрелком. Это очень опасная и, конечно, не лучшая специальность авиатора.

Войну Александр Ильич прошел вместе с 22-м гвардейским полком авиации дальнего действия, награжден орденом Отечественной войны I степени, медалями «За отвагу», «За оборону Ленинграда», «За оборону Сталинграда». Был ранен.

– Немецкая машина, конечно, сметала все на своем пути. Мы должны были отстоять Россию, ведь у каждого – семья. Патриотизм был настоящий, подлинный. Я воевал в экипаже Героя Советского Союза Ивана Гаврыша. На войне чем больше люди узнают друг друга, тем ближе становятся. После ее окончания тесная связь с экипажем, особенно с Иваном Егоровичем осталась. Однажды он приехал в Ленинград и спросил, чем я буду заниматься дальше. Вот, говорю, буду учить детей русскому языку и литературе. «Так це бабське діло!» – ответил Иван Егорович. По его совету я решил поступать в Криворожское училище пилотов гражданской авиации. Все как будто прошел, оставалась медицинская комиссия. Врач попросил меня вытянуть руки вперед и увидел,  что одна короче другой на полтора сантиметра – последствие ранения. Мне это не мешало: я занимался на турнике, даже получил второй разряд по боксу. Но начальник училища сказал: «Даже если я приму его сейчас, через год будет комиссия, из училища не выпустят».

НЕОБЫКНОВЕННЫЙ МАСТЕР

Александр Ильич вернулся в Ленинград. Профессор Борис Ларин, работавший тогда в Институте русского языка, заметил его и рекомендовал в аспирантуру. Кандидатская диссертация, работа в словарном секторе, лекции по истории русского литературного языка для студентов факультета журналистики… Первой большим делом Александра Ильича стало написание седьмого, восьмого и девятого томов 17-томного словаря русского литературного языка. Научная карьера шла в гору, а вот бытовые условия оставляли желать лучшего.

– В Ленинграде мы с женой и детьми жили в коммунальной квартире. Комната небольшая, конечно, было неуютно. И тут Валентин Александрович Аврорин из Института языкознания собрался переезжать в Новосибирск, чтобы быть ближе к носителям языков аборигенных народов Сибири. Он уговорил меня и Кирилла Тимофеева ехать с ним в Академгородок. Мы решили, что приедем на какое-то время посмотреть, что там в Сибири будет. Приехали в 1961 году, и через два месяца я получил квартиру – невиданное счастье. Вслед за мной переехала семья. Вначале была ностальгия по Ленинграду. Думал, что поработаю несколько лет, а потом, может быть, вернусь. Но чем больше работал, тем больше мне здесь нравилось. И студенты в университете любознательные, и обстановка была неплохой.

После основания Института филологии СО РАН основной задачей стало написание словарей. Под редакцией Александра Ильича вышел «Словарь русских говоров Новосибирской области» и известный всем филологам «Фразеологический словарь русского литературного языка конца XVIII – XX веков». Словарная работа была и остается для профессора Федорова наиболее актуальной: в издательство недавно сдан словарь архаизмов и историзмов русского языка. Кроме того, он автор книг по стилистике, культуре русской речи, по развитию русской фразеологии. Много времени Александр Ильич посвятил и преподавательской работе на гуманитарном факультете. И, как всякого лингвиста, огорчает его небрежное обращение со словом, обилие уже привычного нам «словесного мусора».

– Сегодня все стремятся в писатели. Недавно по телевидению выступал писатель, который постоянно употреблял слово «достаточно»: «Жена моя была достаточно больна». Можно ли определить этим словом меру болезни? Не все слова сочетаются, как в свое время заметил адмирал Шишков. Даже наш президент как-то сказал: «я общаюсь с председателем правительства достаточно регулярно». Регулярно значит периодически, точно повторяя. Слово не требует такого пояснения. Много пустых слов, которые ничего не значат и вместе с тем производят неприятное впечатление на слушателя. Слушатель хочет узнать смысл речи, а его нет, потому что высказывание забито ненужными словами.

Одним из любимых писателей Александра Ильича с детства и по сей день остается Лев Толстой, чьи произведения загадочным образом сопровождали его даже в военное время.

– Во время войны особенно остро воспринималось творчество Льва Толстого, его роман «Война и мир». Под Сталинградом после бомбежки мы с пилотом увидели библиотеку с разбитой дверью. Зашли – никого. Увидели старое издание Толстого в мягкой обложке, и думаем: нужно обязательно взять. Толстой – необыкновенный мастер и тонкий психолог. Читать его – одно удовольствие, как и заниматься его языком. Человек при этом исподволь усваивает мораль созданного писателем произведения. Классическая литература поднимает людей над обыденной жизнью.

Татьяна ЯКОВЛЕВА

Фото из архива А. Федорова