Баланс между необходимостью и желанием

Баланс между необходимостью и желанием

С Геннадием ДАШКЕВИЧЕМ мы знакомы давно. РИД «Световит»сотрудничает с «Навигатором» с той поры, как газета появилась на рынкерекламно-информационных изданий города. Наше партнерство нерушимо до сих пор.

За эти годы в жизни моего собеседника произошли значительныеперемены. Теперь я представляю его читателям как учредителя и руководителягруппы компаний «Световит».

– Расскажите, пожалуйста, чем занимались до того, какпришли в бизнес?

– В 1987 году окончил ГГФ нашего университета и до94-го работал в Институте геологии. Занимался проблемами вольфрамовыхместорождений, писал кандидатскую. А с 89-го по 91-й еще и в МЖК трудился,чтобы получить квартиру: к тому времени у меня уже было двое детей.

Жизненный график выглядел плотным. Отстоишь смену наЕвсинском домостроительном комбинате – и в институт. А летом на производствеберешь отпуск – и в поля. Работа в качестве научного сотрудника былаплодотворной. И квартиру трехкомнатную я получил.

А потом наука обвалилась так, что казалось: впередизияет сплошная дыра. Совсем тяжело стало в 93-м. Не хватало даже на хлеб, неговоря уже о том, чтобы как-то квартиру обставить. Был момент, когда вытьхотелось от бессилия. Ведь не на что было купить лишнее яблоко. Остро всталвопрос: что делать? В науке перспектив никаких…

– …Вот тогда и появился «Световит». Почему именнотакой бизнес?

– В 1992 году по удачному стечению обстоятельств япопал в бизнес-школу. Была такая программа Горбачева-Буша по подготовке кадров.Неплохая по тем временам школа. Преподавали основы ведения бизнеса. Оченьсильный там был преподаватель по маркетингу и рекламе. И как-то запало это вдушу.

Стартового капитала не было, а некоторый опытприобрел, подрабатывая в разных конторах по части рекламы. Вот мы с женой иоткрыли рекламное агентство. Были люди, которые помогли. Свой первый компьютерполучили по бартеру. В те годы рекламный бизнес активно зарождался, появилиськонкуренты. Но это было время творчества.

Занять узкую нишу газетной рекламой оказалось несовсем верным решением. Надо было идти в наружку. Но не рискнули: этопроизводство. А как оно тогда выглядело? Развал, толком ничего не купишь,воровство. Рабочих нет. Вот мы и не решились. Хотя небольшой опыт работы снаружной рекламой был.

– А дальше как развивались события?

– Перспективы всегда просматривались. Поначалу былострашно заниматься чем-то иным. Но жизнь подталкивала к этому. Вот пример. Нашимклиентом стала «Диадема». Она рассчитывалась только бартером и тем самымтолкнула нас в сферу продажи компьютеров. Года 3-4 нам это помогало.

На определенных этапах приходилось лавировать. Мывсегда отказывались от тех направлений, которые не смогли бы потянуть. Так, в2000-2004 годах активно занимались лизинговой деятельностью. Тогда это было вновинку. Зарабатывали деньги. Но когда на рынок пришли мощные игроки с большимиденьгами, мы отказались от этого. Компания не стала крупной, но умение вовремяуйти спасает от пролетов. Мы не разорились, никому не задолжали.

Считаю, что предприниматели разоряются не потому, чтоплохо работают, а потому, что не умеют вовремя остановиться. У меня многознакомых, которые тянут практически умерший бизнес, пытаются его как-топоднять, вкладывают деньги. Это бессмысленно.

Единственное, от чего мы никогда не пыталисьотказаться, – наше рекламное агентство. Пусть небольшое, но оно, как ребенок,как память о том, с чего мы начинали… Впрочем, агентство неубыточное, хотясейчас работаем с меньшими объемами, чем прежде.

– Какие направления вы сейчас развиваете?

– Сейчас у нас несколько видов бизнеса. О рекламномагентстве мы уже поговорили.

Второе – поставка автономных систем канализации (биотуалеты,биокабины), биологических утилизаторов отходов. Мы представители несколькихфирм по Сибири. 80% автономных туалетных кабин, проданных в этом году, куплены черезнас. В последнее время заняли определенную нишу по сдаче в аренду туалетныхкабин. Сейчас такой спрос есть: обязали стройки, автостоянки. Год назад я и непомышлял, что буду это направление развивать. Старший сын сейчас им активно занимается.Машину ассенизационную собрался покупать. В Москве, Питере этот бизнеспоставлен серьезно.

Третье предприятие – самое большое с точки зрениядоходности и перспективности – выпуск оборудования для производствастройматериалов, пенобетона, сухих строительных смесей, РБУ и т. п.Изготавливаем транспортеры. Это полноценное производство с конструкторами,слесарями, сварщиками, фрезеровщиками... Помещение арендуем в Академгородке,договариваемся в Бердске. Расширяемся. Среди наших заказчиков «Корпорация«Цемент», «Геркулес-Сибирь», СМУ-17 и другие. Поставляем оборудование по всейстране, в Казахстан, Киргизию, Монголию. Недавно закончили монтаж большого цехапо производству пенобетона в Искитиме.

– И как долго этим занимаетесь? Производство ужеприносит прибыль?

– Года три мы этим занимаемся. Дело становитсяприбыльным. Чтобы прийти на этот рынок, года полтора работали на гранисебестоимости. Очень большие затраты на разработку. Для того чтобы занять нишу,нужно показать, что мы сделали. А показать было нечего. Сейчас дело налажено,спрос есть. Строительный бум помогает. И оборудование наше в несколько раздешевле импортного, а качество не хуже.

– Вам это интересно?

– Очень. Это же все новое! Мы весь свой бизнес строимна необкатанных направлениях. Чтобы заняться оптовой продажей овощей, нужно какминимум 500-800 тыс. долларов для старта. Таких денег нет. Да и не надо.

– Но у вас тоже не без вложений…

– Здесь хватает. Сейчас любое дело требует вложений. Уменя полный стол проектов. Жду, когда наступит момент и бизнес начнут покупать,когда он станет товаром. Тогда я могу вложиться, организовать и продать.

Мы уже подошли к четвертому виду деятельности. Годачетыре назад купили земельный участок за поселком Новый и три года там строили.Испытывали свои наработки, идеи в области малоэтажного монолитногостроительства. Себестоимость вышла такая, что строители просят никогда этусумму не называть и не предлагать свою технологию: выгоды для них нет.

– А для вас выгода есть?

– У нас аппетит не такой. Ничего нового мы непридумали. Просто взяли материалы, которые были, нашли поставщика, научились ихпроизводить, использовать, разрабатывать технологию. Пока только стартуем. Свойэкспериментальный дом заканчиваем. Испытывали на нем различные технологии, поэтомуон получился большой.

– В нашем разговоре все время звучит «мы». У вассемейный бизнес?

– Да. Жена трудится с самого начала. Освоилабухгалтерию, хотя профессия у нее другая. Если бы она не впряглась, непонятно,как бы все сложилось. Уровень ее знаний сейчас высокий. Конечно, ей сложно:работа без отпусков, но без нее вряд ли что-то получилось.

Теперь вот Ярослав работает. Он тоже НГУ окончил.Пришел и через три недели готов был взяться за дело. Что ни говори, ауниверситетская подготовка дает о себе знать. Сын взвалил на себя целоенаправление. Он все знает. Иногда даже ревную: из 50 деловых звонков 40приходятся на Ярослава.

Если и младший сын придет в наш бизнес, буду оченьдоволен. Пока он учится тоже в университете.

– Если судить по вашему рассказу, получается сплошнаяработа. Вы не отдыхаете?

– От чего отдыхать? От работы? Я не умею это делать.Внутренние обязательства поставили в определенные рамки, и я не помышляю из нихвыскочить. Меня спасает баланс между необходимостью и желанием.

Конечно, задумываюсь над тем, чтобы куда-то съездить.Люблю горы. Когда работал в геологии, бывал на Алтае, на Памире. Нравится море,потому что я родился на Тихом океане. С удовольствием побывал бы там и там.

Один крупный предприниматель в своем интервью сказал:«Я отдыхаю так – четыре раза в году беру по неделе». Наверное, это правильно.Во-первых, за неделю никто не успеет наворотить такого, что потом неразгребешь. Во-вторых, сам не успеешь отвыкнуть от своих дел.

– Получается, ваши дети сами по себе выросли?

– Да. Самостоятельно. Возможно, что-то упущено, несказано нужное слово. Я могу только извиниться перед ними за это.

Все время казалось, что необходимо сделать жизньнормальной. Неправильно сориентировались, когда привычный уклад рухнул, и всепревратилось в безумный рынок. Вспоминаю свое советское детство. У нас в семьене водилось больших денег, но и такой необходимости в них не было. Несуществовало убеждения, что без денег никуда. Оно появилось у меня, когда сталонечего есть.

Дети видели, как тяжело все достается и, надеюсь, поняли,что это делается ради них.

Ярослав и Женя сами поступили в ФМШ, потом вуниверситет. Оба – на бюджетные места. Так что затрат на их образование удалосьизбежать.

Если бы все дети, воспитанию которых так малоуделялось внимания, вырастали такими, в стране не было бы проблем с труднымидетьми.

– За годы занятия бизнесом ваше благосостояниезначительно улучшилось?

– Когда мы начинали, у нас не было благосостояния.Была квартира, в которой живем до сих пор. В принципе, дом, который мы строим,– наш. Мы можем со временем туда вселиться. У нас есть машина, дача.

– Тяги к роскоши не появилось?

– Я не совсем понимаю, что такое роскошь. Конечно,хотелось бы машину получше взять. Могу себе это позволить. Но купить автомобильза полтора миллиона? Да меня «жаба задушит». Для чего? Лучше в дело вложу этиденьги. Но я уже не пойду куда-то покупать еду и вещи только потому, чтодешевле. Пережили мы это.

Есть люди, которые работают на кого-то, но их месячныйдоход больше, чем у меня. У меня тоже есть такие варианты. Но я не соглашаюсь –уже, наверное, не смогу работать под чужую идею. Отношу себя к нормальномусреднему классу, ну, может, чуточку выше его середины.

Валентина РУДНЕВА