Судьба, опалённая войной

Люди старшего поколения, пережившие потери близких и родных, боль и голод, но выстоявшие и одержавшие победу в войне с фашизмом, навсегда останутся для нас примером мужества, терпения, человеколюбия, искренней любви к Родине. Одна из них – Антонида Григорьевна СУСЛОВА, которой 16 ноября исполнилось 90 лет.

Она родилась в Сузунском районе Новосибирской области. Вскоре её семья переехала на рабочий лесозаготовительный участок. После окончания начальной школы детям приходилось ходить на учёбу либо 10 километров до Бобровки, либо 14 – до Сузуна. Поэтому всю рабочую неделю они жили на квартирах, а питались замороженными драниками, принесёнными из дома.

– Мы из крупы делали муку, смешивали её с отварным картофелем и запекали в виде булочек. Потом их замораживали, клали в холщовые мешки и брали с собой на учёбу, – вспоминает Антонида Григорьевна.

Денег тогда за постой никто не брал, хозяева не жалели для детей своих земляков тепла в протопленной избе и простого человеческого участия.

Ей было всего десять лет, когда началась война. Уже 30 июня около сузунского военкомата стоял женский плач. На пяти грузовых машинах мужчины – лесозаготовители из всех окрестных деревень – отправлялись на фронт, оставляя жёнам и детям тоску ожидания, страх разлуки и свою тяжёлую работу.

– Тогда за руль машин-«чурочек», возивших лес, сели молодые женщины и девушки. Путь до школы был далёк, и некоторые ребята пытались цепляться за брёвна лесовозов. Но нас, конечно, гоняли, понимая, что такая поездка может обернуться для школьника гибелью, а для них – тюрьмой, – рассказывает Антонида Григорьевна. – Мама всегда держала хозяйство и работала поваром, выезжая с огромными термосами на заготовительные участки. Вальщики и сучкорубы в ушанках, тулупах и платках грелись у костра и благодарили её за обед или ужин, приготовленный из того, что было, но с непревзойдённым мастерством, – продолжает рассказ юбилярша. – Это был 1942 год. Я, как обычно, прибежала к матери в столовую. Ещё не отворив дверь, услышала тяжёлый двухголосый вой. Моей маме и её коллеге принесли похоронки на мужей. Так я осталась без отца.

Во время войны и у детей хватало забот, помимо учёбы. Они помогали дома по хозяйству, совхозам – в уборке урожая: копали картошку, подбирали продрогшими пальцами каждый оставшийся в поле колосок. Летом тоже было не до шалостей. В свободное от огорода и хозяйства время они ходили в лес по ягоду.

– Пока здесь не поселились высланные с Волги российские немцы, местные хозяйки ничего не знали про варенье. Чернику мяли и сушили, а зимой варили из неё кисели. Бруснику мочили и подслащивали сахаром. С новыми соседями все жили дружно. Даже малыши понимали, что эти немцы никого не убивали и не жгли. Они сами пострадали, вынужденно покинув дом и родную матушку Волгу, – вздыхает рассказчица.

Неподалёку открылся интернат и санаторий для детей, вывезенных с оккупированных территорий. Не поступив в пищевой техникум, Антонида устроилась туда официанткой, где уже работали несколько её подруг.

– Мама не только здорово готовила, но и лучше всех шила. Ночами при свете коптилки она кроила блузки с модным рукавом-фонариком, юбки в складку и прочие модные изыски, информация о которых доходила до наших мест. В этих нарядах девушки вечерами собирались, пели песни или танцевали под гитару, балалайку и гармонь, до дыр протирая подошвы военных хромовых сапог. Живущей рядом женщине это надоело, и она позвонила в милицию. В результате 16 ребят и девушек на чёрном воронке вывезли за 30 километров в Малышево для работы на зернотоке. Одежду с собой взять не дали, а мыться и стирать там было негде. Я была очень скромной, но когда моя единственная блузка расползлась по шву, пришлось пойти к местному председателю и спросить, как работать в такой одежде. Зная, что практически всё зерно уже сухое, он понемногу отпускал «поющих арестантов» по домам, не желая решать их бытовые проблемы. Добирались до дому пешком. Выйдя с подружкой днём из малышевской конторы, домой пришли только к утру, – рассказывает наша героиня.

Переехать в город удалось, когда ей уже исполнилось двадцать. Устроилась намотчицей на «почтовый ящик №83» – завод, эвакуированный в годы войны из Воронежа. Потом он получил название «Сигнал». Позднее к ней перебрались мать и отчим, вместе сумели построить избушку недалеко от предприятия. Здесь состоялось Тонино знакомство и сватовство, которое было тоже очень характерно для того времени.

– Мама возилась с привезённым на зиму углём, когда в калитку постучал солдат. Оказалось, что приехал к своей сестре, а она живёт на квартире и принять у себя его не может. Веря в порядочность парня и в мою скромность, мама постелила ему в углу моей комнаты. Поначалу гость мне страшно не понравился, зато он был в восторге от всего. Со временем мы узнали, что Минай вырос в семье, где было 14 детей, и привык к тесноте и убогости быта. А здесь у него был свой угол, своя тарелка, ложка, стакан и каждый день – горячие супы, каши и пироги. Он устроился к нам на завод, а спустя какое-то время сделал мне предложение, – делится воспоминаниями Антонида Григорьевна.

После рождения дочери через 56 дней она вышла на работу. Благо мама взяла на себя заботы о внучке. Бабушка приносила девочку под окно цеха, молодая мать выбегала во двор и кормила Оленьку грудью.

В 1961 году на завод приехал представитель Института ядерной физики: в новые мастерские нужна была намотчица и монтажники. На перевод согласились 12 человек. Документы проверяли два месяца. Антонида Григорьевна, оставшись без отпуска, вышла на новое место работы.

Просторное помещение, утопавшее в диковинных домашних растениях, сразу произвело впечатление. Цветы стояли даже возле каждого станка!

Институт продолжал строиться, прирастая новыми корпусами, скученность постепенно исчезла. Единственной большой проблемой была дорога. Добирались утренней электричкой, а от станции до института ехали на «полуторке». Через год дали комнату и место в детском саду, а после рождения сына – двухкомнатную квартиру на Морском проспекте.

В ИЯФе она отработала 33 года и 3 месяца, с почётом ушла на заслуженный отдых.

Растёт уже четвёртое поколение её семьи. И только неумолимое время, год за годом отнимающее подруг и друзей, не позволяет собрать всех, кому дорога эта мудрая и сильная духом женщина. Счастья ей и крепкого здоровья!

Светлана КНИЖНИК

Фото автора