Сомбреро, кивера и кринолины

Кто-то плохо помнит свое детство, а кто-то – отчетливо. Лично у меня особенно отпечатались в памяти новогодние школьные праздники.

Заканчивался 1969 год. Мы, тогдашние третьеклассники 61-й школы, с нетерпением ждали свой первый бал-маскарад. Хлопоты по подготовке в основном легли на наших мам, ведь им так хотелось видеть нас веселыми и нарядными.

Меня мама придумала нарядить мексиканцем.

– Это ведь просто, – объяснила она, – главное в костюме – большое сомбреро, мексиканская шляпа.

Для изготовления головного убора потребовалась кастрюлька без ручек, большой эмалированный таз, много старых газет, клейстера, марли и гуашевых красок. Замесив папье-маше, мы клеили его на таз и кастрюльку. Потом, сняв с формы, вырезав где нужно отверстия и соединив вместе полученные детали, получили сооружение, уже довольно сильно похожее на большую шляпу. Обклеенная марлей и раскрашенная гуашевыми красками, она действительно стала фантастически красивой, хотя и несколько тяжеловатой, и я с гордостью ее примерил.

Маскарад удался. Всё было как в кинофильме «Карнавальная ночь». По школе носились дети, радуясь, что не надо соблюдать тишину. Лестница, ведущая из вестибюля на второй этаж, казалась сценой из фильма: кто-то спешил с ворохом мишуры, кто-то нёс плакат или стенгазету, свернутую в огромный рулон. А кто-то, как и я, просто смотрел по сторонам, удивляясь и радуясь этой праздничной суете.

В актовом зале стояла высокая елка, и мы, ученики младшего звена, водили вокруг нее хороводы, играли с Дедом Морозом, получали завернутые в блестящие целлофановые пакеты подарки – наборы конфет и сладостей.

Нарядных костюмов оказалось множество. Мальчики были рыцарями, мушкетерами, разбойниками, богатырями, а девочки – принцессами в пышных платьях. У барышень мелькали и необычные костюмы: бабочка, луна, летучая мышь, царевна-лягушка... Но принцесс все-таки было больше...

– Это кринолин, платье на каркасе, – говорила мне мама, показывая на платье одной из сказочных красавиц. – Так оно выглядит наряднее.

Но девочки меня не особо интересовали. С ревностью глядя на сверстников, я переживал, если чей-то новогодний наряд казался красивее моего.

Прошел год, и опять зима сменила лето, и вот уже близились новогодние праздники. Мы с мамой решили перещеголять всех. Ведь я уже учился в четвертом классе, был почти старшеклассник, и потому мне требовался особый костюм.

Целый месяц мы выдумывали, кроили, раскрашивали, шили, клеили... И вот наконец-то увидели свое творение – костюм гусара! Главная деталь в наряде – шапка, которая называется кивер. Он получился шикарный. С высокой тульей, обклеенной темно-синей бархатной бумагой, с лаковым козырьком от настоящей офицерской фуражки, купленной в военторге. Там же, в военторге, мы купили и золотой галун – специальную тесьму, которой украсили и кивер, и камзол.

Маскарад опять удался. И костюм мой блистал эполетами, и шпоры, вырезанные из консервной банки, звенели в такт шагам. На том празднике было всё: и елка, и хороводы, и кринолины. И опять я мечтал, лакомясь шоколадными конфетами, какой шикарный костюм сделаю на следующий Новый год.

А перед следующим, 1972-м годом событий произошло довольно много, причем разных. В то лето мы много загорали на пляже и купались в Обском море, с друзьями ходили удить рыбу на Шлюз. Я подрос и окреп физически. Даже форму школьную пришлось покупать на несколько размеров больше. Впрочем, встретив одноклассников 1 сентября на линейке, я заметил, что и другие ребята за каникулы возмужали.

В тот год мы впервые услышали песни группы «Битлз», и у нас в стране появилось много вокально-инструментальных ансамблей. Модными стали брюки-клеш и длинные прически. В общем, всё как-то разом поменялось.

Но больше всего в пятом классе меня удивили девочки. Без всяких кринолинов и нарядов принцесс они вдруг стали такими красивыми! Некоторые приобрели столь выразительные формы, что голова кружилась только от того, что с такой девочкой ты сидишь рядом за одной партой.

И как-то вполне естественно, что на очередной новогодний бал мы уже не шили костюмов, не клеили бархатной бумаги. Мы погладили брюки, начистили ботинки, попросили у пап галстуки, и в белых рубашках, такие вдруг повзрослевшие, пришли в праздничный зал. А девочки... Вместо кринолинов они надели элегантные вечерние платьица, накрасили тушью ресницы, помадой губы. И, конечно, родителей с собой теперь не взяли.

И опять новогодняя елка встретила нас игрушками и мишурой, как и год назад, Дед Мороз спрашивал нас про оценки, вместе с учителями мы водили хороводы. Но одна из девочек, собрав нас в тесный круг, сказала:

– А у меня родители уехали к родственникам в город. И дома есть куча хороших пластинок...

Быстро всем классом мы покинули родную школу.

Праздник продолжался чуть не до полуночи. «Отожгли» по полной, прыгая по панельной «хрущевке» под оглушительный рёв колонок. «Битлы» и «Криденс» вопили в динамиках, пока соседи не начали возмущаться, грозить, что пожалуются родителям.

Под звездным полночным небом мы провожали девчонок по домам. Поскольку сам микрорайон очень большой по площади, то и «провожаться» нам приходилось долго: пока отведем девчонок на Океанскую потом, на Иванова, Российскую, а потом уже и на Героев Труда, где я жил тогда.

Прошло много, много лет. Иногда на просторах Интернета я встречаю в «Одноклассниках» своих школьных друзей, и снова в памяти всплывают и костюмы принцесс, и бумажные рыцарские доспехи, и наши детские шумные вечеринки. Пока не видят родители...

Евгений МАРКОВ

На снимке: Женя с мамой