Путешествие в Тибет (продолжение)

Наш путь на Кайлас начался на автовокзале Лхасы. В кассе билеты иностранцам не продают, но на подходе буквально атакуют «помогайки» водителей – они и билеты возьмут, и в нужный автобус посадят, и все – абсолютно бесплатно.

Едем во второй по величине город Тибета – Шигадзе. Дорога вьется по долине реки Брахмапутры, в этом месте она представляет собой грязный, серо-коричневый поток. На особо камнеопасных участках каньона над дорогой сделаны козырьки-желоба, направляющие летящие камни прямо в реку.

Пассажиры тибетцы беспрерывно курят и едят, причем пепел, объедки и шелуху сбрасывают на пол автобуса – это не просто разрешено, а традиция такая.

Через 6 часов автобус въезжает в широкую долину, где на много километров тянутся искусственно насаженные тополиные леса и пашни, где крестьяне жнут урожай вручную серпами.

Вечером мы в Шигадзе (высота 3900 м). Селимся в гостинице при автостанции. В этом городе расположена резиденция Панчен-ламы, главной финансовой фигуры ламаистского мира. Здесь же, в самом богатом монастыре Ташилхунпо, находится 26-метровая статуя Будды из золота и с третьим глазом.

Утром прозевали нужный нам автобус до Саги. Берем билеты до промежуточного населенного пункта – Ладзе. До отправления остается 3 часа, можно успеть посмотреть монастырь. В воротах нас останавливают церберы-монахи и требуют билеты. Может, получится в другом месте? Бредем вдоль стены в толпе паломников – они крутят молитвенные барабаны, а мы ищем лазейку. Бесполезно – стены высокие и неприступные (сразу ощущается, что монастырь богатый). Но ничего, считаем это тренировочным выходом в горы, да и вокруг много интересного. Вот сидит резчик по камню – мантр, вот небольшое укрытие отшельника. Где-то слышны барабаны. Замечаем место сверху и спускаемся прямо на какой-то праздник. Публика сидит на траве за низенькими столиками и неизменной едой. Пакеты, бумага, бутылки – сплошным ковром, даже травы не видно. Тибетцы не обращают на мусор никакого внимания, он стал привычным фоном.

Автобус наш забился под завязку и людьми, и вещами, по которым все ползают туда-сюда, устраиваясь. Зато свой плюс – плевать и мусорить некуда. Через 3 часа – Ладзе, но он оказывается не на трассе. С местным таксистом договариваемся, что он вывезет нас за полицейский пост на основную дорогу. Хитрюга, он ведь знал, что поста будет два, и стал тормозить после первого. «Ты что, сдурел?» – орет по-русски Галка. Я ору по-английски: «Мани, мани, мани» (резонно полагая, что на это он купится). В результате мы высаживаемся за вторым постом и отдаем ему еще сверх оговоренных денег. Улыбается, поганец, видимо, этот трюк давно отработан, и мы не первые.

Мы тоже довольны. Прячем рюкзаки и Вовку в канаву, а сами – голосовать. Расчет, как и в России, – двум девушкам проще остановить машину. Почти в сумерках ловим джип до нужной нам Саги. Жалко, конечно, что стемнело, а может, и хорошо: дорога пошла плохая – грунтовая с размытыми бродами и бесконечными перевалами.

Ночуем в придорожной гостинице. В 5 утра мы уже на ногах, будим нашего водителя и выезжаем. Звезды со всех сторон. Большая Медведица встала своим ковшом на хребет, а ее ручка уперлась в горную вершину. И поразительно яркий Млечный Путь – как-никак мы на 4 км ближе к космосу.

По пути выяснилось, что наш тибетец, пассажир машины, – паломник, нанявший водителя до Кайласа. Посовещавшись, они соглашаются взять и нас до горы. Но почему-то тревожно и до конца не верится такой удаче. Предчувствие не обмануло. Неожиданно за поворотом дороги, в самом узком месте долины, возникает самый серьезный чек-пойнт (контрольный пункт. – Прим. ред.). Тут уже не полиция, а военный и пограничники. Естественно, нас не пускают. Водитель отвозит обратно за поворот и, посоветовав прятаться в автобусах, уезжает. Сидим, перебираем разные варианты – опять показывается знакомый джип. Водитель мрачнее тучи приглашает сесть и отвозит уже километров на 5 дальше. Нам неудобно: вдруг из-за нас и их не пускают? Прощаемся в очередной раз. Пока суд да дело, все в неизвестности, решаем «приговорить» последнюю дыню (честно говоря, надоело таскать). Конечно, получше первой и уминается неплохо, да и мы голодные. Но не тут-то было, видно, ей судьба когда-нибудь дозреть, но не для нас. Опять возвращается «наш» джип. Молча грузят наши рюкзаки. Неужели пустили? Нет, едем назад, да так долго – 50 км (а половинка дыни так и остается на дороге дожидаться своего гурмана). Высаживают нас у реки, чертят на карте дорогу, идущую в обход постов, завтра по ней, мол, пойдет автобус. Сердечно благодарим ребят: «Сесе, сесе» – и долго машем кепками вслед уходящей машине – нашей первой, но нереализованной удаче. Вдоль реки без тропы идти тяжело – высота, палящее солнце и рюкзаки. Дороги не находим и к вечеру. Совсем вымотанные, возвращаемся к реке. На мелких щепочках кипятим воду для супчиков «магги». Сразу полегчало, и мы решили ехать на пост, чтобы утром на автобусе добраться до развилки на обходную дорогу. Позиция у брода удачна – вскоре нас подбирают.

Лица у солдатиков вытянулись, когда они опять нас увидели. Оказалось, никакой комнаты для задержанных не предусмотрено. Галка, которая простудилась, категорически заявляет, что на улицу спать не пойдет. И, как отец Федор на скалу, «взлетает» на стол для проверки документов. Мы с Вовкой быстро сдвигаем скамейки, достаем спальники и под ошарашенные взгляды погранцов заваливаемся спать. Впрочем, поспать не удается: все ходят туда-сюда, горит свет, к тому же очень-очень жестко и тесно.

Утром началась «мистика». Галке приснился-привиделся полусон-полуявь. Смысл сводился к тому, что высшие силы допустят нас к Кайласу, но мы за это заплатим своей кровью. Закрадывается мысль ехать назад в Шигадзе, но нас не берут ни в автобус, ни в машины. Пограничники равнодушно наблюдают за нашими метаниями.

Через три часа, движимые отчаяньем, бессонной ночью, голодом, хватаем рюкзаки и, огибая шлагбаум, движемся к поселку. За нами бегут и кричат солдатики. Наше наступление принимает обдуманный характер – мы, как Вицин, Никулин и Моргунов, идем по дороге широким фронтом. Уже сбежался весь личный состав заставы. Они взялись за руки и стараются перекрыть нам путь. Так мы вместе дотопали до ворот военной базы, где на такой танец вышли посмотреть остальные военные.

Ну что ж, раз зрители собрались, не хватает только песни. Достаем российский флаг. Далее сцена напоминала фильм «Крейсер «Варяг». Сидя на своих рюкзаках, как на кораблях, и размахивая флагом, мы пели гимн Советского Союза (слова российского не помнили, а китайцы все равно не понимают), потом «Взвейтесь кострами, синие ночи…» и другие песни. В перерывах скандировали: «Чубаньше! (издевательство по-китайски) Чифань! (хотим есть)», а также «Россия-Китай – дружба навек!» и «Олимпиада-Пекин! Ура!» Приехавшие полицейские поняли только один лозунг – про Олимпиаду и сразу смекнули, что в преддверии ее никакие проблемы родному государству не нужны. С собой они привезли англоговорящую девушку-тибетку. Галка в запале начинает перечислять по-английски: «Ту дэй ноу ит, ноу дринк, ноу слип, ноу тойлет». Последнее было одним из весомых аргументов. Туалетов здесь не было в принципе. Галка не может остановиться: «Ноу Шигадзе, ноу Сага – все ноу!»

Пытаясь перевести наш разговор с властями в более конструктивное русло, показываю иероглиф «болеть-больной». Мол, плохо человеку, поэтому и такая экспрессия. Эффект оказался поразительный (видимо, они истолковали это слово в другом значении), разговор пошел успокаивающий. Сейчас, мол, вас пропустят в Сагу, отдохнете, покушаете. А дальше отправим куда хотите. Естественно, о Шигадзе мы забыли сразу. Только на Кайлас согласны! Нас пообещали через день посадить на непальский автобус с паломниками. А пока под личную ответственность начальника полиции проходим в поселок. Селимся в самую приличную, с горячей водой, гостиницу. Тут же нашли Интернет, и впервые удалось отправить весточки друзьям и родным. Счастливы безмерно. Неужели прорвались?

Следующий день отдыха и расслабухи. Нашли вчерашнюю девушку, ее зовут Дайва. От нее узнали, что автобус будет в 5 часов. Вечером шьем флажки и пишем на них дорогие нам имена и разные пожелания. Не забываю родную компанию «Ликор» и целый 6«а» класс 130-й школы.

Наутро вскакиваем в 5 часов, сдаем ключи и бежим к Дайве. Та безмятежно спит – оказывается, автобус в 5 вечера.

Пытаемся договориться с группой паломников из Индии. Гиды у них – непальцы. В них я влюбилась сразу. Одно приветствие, когда они прижимают сложенные вместе руки к сердцу и склоняют голову в знак уважения, чего только стоит. Как они старались – славный парень Дениш, ставший впоследствии нашим главным другом, и начальник тура Джонон Джо, – чтобы мы поехали с ними! Индусы – тоже отличные мужики, даже соглашались потесниться в своих джипах. Но тибетьян-драверс (так называли тибетских водителей непальцы) даже за деньги отказывались нас брать, так и уехали. Наверное, из-за «пермита», решили мы и, попросив Дайву помочь с переводом, помчались в полицейский участок. Через час мы стали счастливыми обладателями этих самых «пермитов» – нам разрешили ездить по всему Тибету в течение месяца.

Почти сразу же нашли попутный джип, в цене тоже быстро сошлись. Водитель – паломник, молодой длинноволосый тибетец. 22-й раз едет на кору, только в этом году это уже 7-я поездка (при обходе вокруг Кайласа один раз полностью снимаются все грехи человека – чистится его карма, если обойдешь 13 раз – перестаешь возрождаться в человеческой сущности, а если – 108 раз, то перерождения заканчиваются и дух человека сразу после смерти уходит в нирвану).

За окном опять Брахмапутра, но уже пронзительно-прозрачная, ультрамариновая. Изредка попадаются черные войлочные палатки тибетцев – стойбища и неизменные стада яков. Пейзаж напоминает Чукотку – та же тундра и простор и разноцветные осыпи на склонах относительно невысоких гор. И вдруг после очередного перевала открывается целая долина барханов – настоящих, песчаных. За ними огромное озеро, а дальше зубчато-снежная стена Гималаев.

И среди всей этой фееричной красоты, как чирей в самом прекрасном месте, расположился пос. Парьянг – конечная точка нашего сегодняшнего пути. Более удручающего места мы в Тибете еще не встречали. Глинобитные тибетские домики с черепами яков на заборах, неимоверно грязные дети-попрошайки с обожженными, фиолетового цвета, щеками. И везде пыль, пыль многосантиметровая, в ней плывешь, ее жуешь – она всюду. Кругом мусор – сплошным разноцветным слоем, и темными островами выделяются вкрапления различных испражнений, человеческих и собачьих. Мух нет, заразы тоже – высота и солнце сделают со временем свое дело. Собаки огромные, лохматые. Ночью они собираются в стаи и становятся агрессивными. По одному люди в темноте стараются не передвигаться.

Поселяемся в як-отеле (в Тибете слово як – основной бренд). «Отель» – условное название комнатки в глинобитном сарае с деревянной щелястой дверью. Мы прозвали такие жилища «норами». В таких же живут и европейцы, привередливые в других местах (это только у нас считается, что без горячей воды они не могут). Холодно, но на кроватях навалено огромное количество одеял. В общем, спать и существовать терпимо.

Вскоре туда же прибыли и наши друзья-непальцы – как они нам обрадовались! И сразу окружили трогательной заботой.

Вечер подарил еще одну встречу и настоящих друзей. В соседней «норе» остановились на ночь русские, москвичи, – Ольга и ее 16-летний сын Андрей.

В Тибете мы встречали из русских только москвичей, едущих на джипах со стороны Непала в составе организованных групп. Это стоит очень больших денег, и поэтому, как говорится, вся остальная страна отдыхает… Здорово все-таки встретить в таком неуютном месте соотечественников, поболтать до полуночи, а можно было и до рассвета. Но надо спать – завтра последний перегон.

(Окончание следует)

Ирина НЕГОДА

–––––

* Продолжение. Начало см. «Навигатор» №45