«Не только по законам гаммы…»

Учить и любить – явление милости Божьей.

«Листы сада Мории», книга 1 («Зов»)

Однажды в долгий холодный вечер я никак не могла согреться. Завернувшись в одеяло и взяв газету, я забралась на диван и сразу наткнулась на черные жирные строчки, от которых бросило в жар: «10 декабря ушла из жизни Наталия Дмитриевна Спирина, известный рериховед, поэт, почетный председатель Рериховского общества…»

И сразу вспомнилось… Недавно созданный городок ученых в Сибири, новенькие здания институтов, только что построенные дома, где не только жили – там располагались магазины и даже музыкальная школа, которой выделили несколько квартир. Скрипачи занимались в ванной и на кухне, а пианисты – в комнате, куда вмещалось пианино. Благодаря счастливой случайности я обучалась музыке у Наталии Дмитриевны Спириной. Это был чудесный, очень дружный класс и самые лучшие годы! Хотелось идти на урок. И мечталось, чтобы он не кончался. Даже гаммы и этюды были интересны. А с одноклассницей, с которой жили в одном доме (друг над другом), мы пытались в разных квартирах (на радость соседям!) исполнять концерт для двух фортепиано.

Рядом с музыкальной школой в жилом доме размещалась библиотека, где я была активным читателем. Я приходила на урок с сумкой книг. Наталия Дмитриевна интересовалась, что я читаю, а потом рассказывала, какие книги есть у нее. Уроки всегда были радостью, а отчетные концерты в конце четверти превращались в торжество музыки. В школьных концертах участвовали самые лучшие ученики, но весь класс ходил слушать и болеть. Я и сейчас помню белый рояль в Институте геологии, где проводились тогда концерты. В отчетных концертах класса – менее официальных, более камерных – участвовали все ученики, от самых маленьких до выпускников. Все очень старались, было тепло и радостно! Обязательно присутствовали родители, переживающие за своих детей. Они усиливали праздник, подкрепляя его тортами, пирогами, пирожными.

Сладостей всегда было много и в день рождения Наталии Дмитриевны, в мае. Дверь в этот день в ее маленькую квартирку на Цветном проезде не закрывалась. Дом ее, казалось, появился из волшебной сказки! Старинная этажерка с вышитой салфеткой. Изумительная посуда: тонкие тарелочки, изящные чашки, витые ложечки. Портрет юной красавицы с огромными грустными глазами. И везде книги и цветы. И пианино с нотами и свечами в подсвечниках. И наверное, символично, что именно «Свеча» – так мы называли наши встречи, проходящие с Наталией Дмитриевной во главе («Невозможно зажечь другого без наличия своего огня…»).

В 13-14 лет так хотелось романтики и тайны! Обсуждение прочитанных книг, свежие публикации в толстых журналах, новые музыкальные постановки, открытие выставок в Доме ученых или картинной галерее. Не возбранялось исполнять свои первые произведения (стихи или пьесы). Играли на пианино, а если приходил мой брат, скрипач из музыкальной школы при консерватории, то еще звучала скрипка.

Наталия Дмитриевна знала многое. Впоследствии, когда мы уже подружились и она стала своей в нашей семье, она рассказала, что провела детство и юность в Харбине и там обучалась в женской гимназии и высшей музыкальной школе. Она получила удивительное образование! Иностранные и русский языки, литература (Наталия Дмитриевна знала наизусть множество стихов), история. И конечно, музыка, музыка, музыка…

Шли годы. Мы кончали школы, поступали в институты или на работу, но продолжали иногда встречаться с Наталией Дмитриевной. Она всему удивлялась, ее все интересовало! Какой раздел математики больше любит Светик, какой предмет нравится Андрею, что проистекает в клетках, которые изучаю я, биолог… Еще следует упомянуть о редчайшем качестве Наталии Дмитриевны – способности сопереживать. Касалось ли это победы в викторине «Знатоки поэзии», успешно сданного экзамена, защиты диссертации. И неудач тоже.

Я не помню, кто прочитал на очередной встрече эти строки, посвященные Наталии Дмитриевне:

Не только музыки уроки,

Не только по законам гаммы.

Другие боги и пророки,

Листы трагедии и драмы!

Что ж это – гамма? Вверх и вниз…

Должна быть тайна иль сюрприз!

И действительно, тайна существовала! Мы, конечно, знали, что Рерихи были любимыми художниками Наталии Дмитриевны. И всегда старались «достать» для нее (в те годы это было трудно) альбом или книгу с их работами. С 70-х годов она организовывала Рериховские чтения и конференции, встречалась со Святославом Николаевичем. Рерих, Рериховское общество, Живая этика… Оказалось, что кружок по этому учению она посещала с юности и поняла, что это – ее. Когда Наталия Дмитриевна в 60-е годы вернулась из Китая в Россию, ей удалось вывезти труды по данному направлению. И это стало основой для развития учения в Сибири.

Было организовано Сибирское Рериховское общество. Наталия Дмитриевна стала его председателем, отдавая все силы любимому делу: рассказывала, читала лекции, вела семинары, выступала по радио. Однажды я не успевала прослушать ее выступление (спешила на важную встречу) и взяла с собой приемник. Я шла по улице с включенным транзистором, из которого спокойный и неповторимый голос моей учительницы безукоризненным русским языком говорил с людьми и со мной о жизни, о вере, любви. И народ шел за мной, как за мальчиком с тростниковой дудочкой (помните, у Галича: «В жизни прежней и жизни новой, навсегда, до конца пути, мальчик с дудочкой тростниковой, постарайся меня спасти»), и тоже слушал этот магический голос…

С тех пор прошло немало лет. В нашем городе открыли музей Рериха, строительство которого продолжалось десятилетие. И я думаю, как была бы счастлива сейчас Наталия Дмитриевна! Но мне кажется, что она «там» («Земной отряхивая прах, мы строим жизнь в иных мирах») это все видит и радуется вместе с нами. А мы, оставшиеся на земле, должны гордиться и быть благодарны судьбе за то, что были знакомы с этим человеком. Такой она и останется в наших сердцах – учитель, друг и родная душа, честный, трудолюбивый, на редкость интеллигентный, до конца верный своему делу человек.

Маргарита РОБИНСОН

P.S. На этой фотографии наш музыкальный класс. Только теперь я понимаю, какой он был огромный! Вера сейчас в Америке, Люда в Израиле, Наташа «служит» на Урале вместе с мужем-военным, Ниночка и Оля уехали в Москву. Некоторых я иногда встречаю в Академгородке. Вот как много детей училось у Наталии Дмитриевны!

От редакции. В августе новосибирские СМИ облетела новость, что память Н. Спириной в Академгородке будет увековечена: мэр подписал распоряжение об установке мемориальной доски на доме №23 по Цветному проезду, где она жила с 1962 по 1997 год.