Исповедь старого курильщика

Курить я начал рано, где-то в 12-13 лет. В 1941 году я еще не знал вкуса табачного дыма, а три года спустя уже разбирался в сортах табака и умел лихо крутить цигарку «в одно движение» из махорки-самосада.

Время шло военное, производство табачных изделий было переведено на более дешевую продукцию – махорку, которую в больших количествах потребляла армия. Тем не менее, дефицит курева в районах страны был. Мой дед выращивал табак на огороде и сам готовил махорку, так что весь процесс – от приготовления зелья до его потребления – происходил у меня на глазах.

Мне нравилось наблюдать за курящими стариками. Эта неторопливая обстоятельность манипулирования с кисетом, свертывание самокрутки, несуетная и точная работа с «катюшей». «Катюшей» называлось устройство для добывания огня: оно состояло из кремня, обломка стали и обожженного фитиля. Спички были в большом дефиците, а зажигалка (трофейная) – вообще редкостью. Каждый уважающий себя курильщик имел при себе это карманное огниво. В то лихое время «катюша» порой была единственным средством добыть огонь в критической обстановке. Это трудно понять современному человеку, но это было…

Массовая культура тогда фактически поощряла курение, считая его чуть ли не национальной чертой характера. Патриотические песни военных лет часто содержали эту тему. «Эх, махорочка-махорка…» – гремел из репродуктора хор Александрова. «Давай, закурим, товарищ, по одной…» – пела с эстрады Клавдия Шульженко. Даже в 60-х годах первая песня о космонавтах начиналась словами: «Давайте-ка, ребята, закурим перед стартом», но ее вовремя переделали.

Я окончил среднюю школу, институт, работал инженером-конструктором, но привычка к курению, приобретенная в детстве, цепко держалась во мне. Перекуры во время работы, интенсивное курение при решении технических вопросов, при нервном напряжении, при желании сосредоточиться или расслабиться… Вся эта «суета вокруг проблем» сейчас, с вершины возраста, выглядит жалкими мифами, оправданием собственной слабости или усталости. Ведь курение лишь усугубляло угнетенное состояние организма, в чем ни один курильщик не позволил бы себе признаться, даже задыхаясь от астмы.

В конце 50-х, имея уже 13-летний стаж курильщика, я перешел на трубку. Это была попытка облагородить, «цивилизовать» процесс курения и ограничить потребление табака. Я был совершенный новичок в области технологии курения трубки. Но за 22 года экспериментов понял, что мир трубки – это целый культ, требующий неукоснительного выполнения регламента правил. Все это в интересах как своего здоровья, так и «здоровья» предмета культа – трубки. Немалую роль в выборе этого предмета культа, кстати, сыграла реклама. Прошло более полувека, но до сих пор помню витрину гастронома на Красном проспекте: молодой человек с трубкой в руке смотрит на тебя, улыбаясь и как бы приглашая разделить его радость от курения трубки.

Многое я бы мог рассказать о трубке, но это не тема для газетной статьи. Я прошел с трубкой все круги ада и кущи рая, за два десятка лет невольно создав свой имидж в институте, где работал. У меня была целая рабочая коллекция сменных трубок. После того как я бросил курить, друзья задавали один и тот же вопрос: «Где твоя трубка?» Настолько она стала элементом моей личности. Я был готов писать «диссертацию» на тему «Обкуривание новой трубки» либо «Оптимизация расхода табака при заданной частоте курения». Но в конце концов пришел к выводу, что оптимальным решением проблемы вреда от курения может быть только полный отказ.

Губит здоровье не один никотин, а в основном смолы, продукты сухой перегонки табака и ароматических добавок в «дорогие» табаки, обильные при курении трубки. Они-то и придают вкус и аромат табачному дыму. Несмотря на фильтр, они постепенно накапливаются в альвеолах наших легких, «засмаливают» их, препятствуют обогащению крови кислородом воздуха. Вы слышали когда-нибудь кашель старого курильщика? Я бы записывал этот «концерт» анонимно, скрытым микрофоном, а запись прилагал к каждой пачке сигарет вместо бесцветного: «Минздрав предупреждает…» Либо в школах вместо «бесед о вреде курения». Рассуждаю не умозрительно, я прошел через эту беду после 35-летнего стажа курильщика.

Все началось с увлечения лыжами. Мне было уже 45. Казалось бы, какой там спорт! Начинал с азов, учился стоять на лыжах. Затем только стал ходить по спортивной трассе со спусками и подъемами. Тогда еще не знали конькового шага Коха, все ходили свободным стилем. Я же был не в состоянии пробежать «пять за двадцать пять». Это разминочный темп на дистанции 5 км, а мне не хватало дыхания. Вот как я засмолил свои легкие! Тогда-то и принял решение бросить курить – и бросил. Раз и навсегда.

Было это зимой 1977 года. После этого я почти два года чистил легкие, отхаркивая смолу, но лыжи не бросал. Бегал, тренировался на настоящих спортивных дистанциях, принимал участие в соревнованиях. Этот десяток лет я вспоминаю как лучшие годы своей второй молодости. На всю жизнь запомнилось ощущение лыжной эйфории, когда после разминки ты приобретаешь чувство полета над лыжней и лишь непрерывный шорох снега под лыжами да тени берез по сторонам говорят о связи с твердью земной.

Короче, ребята, бросайте курить и становитесь на лыжи, пока не поздно…

Альберт УСОВ