Вечность в сердцах людей

Вечность в сердцах людей

25 декабря подавляющее большинство христиан во всеммире отметят Рождество Иисуса Христа – праздник, который у нас в России принятоназывать католическим Рождеством. В Академгородке нет католической церкви, затоесть две лютеранских. С настоятелем одной из них, отцом Всеволодом (Лыткиным),мы и побеседовали на тему грядущего праздника.

– Отец Всеволод, вы помните, в каком возрастевпервые пришло ощущение того, что вы верите в Бога?

– Сейчас ужетрудно сказать… Я думаю, в той или иной степени религиозное чувство присущекаждому человеку. Очень интересно сказано в Священном Писании, что Бог сотворилвсе совершенным в свое время и вложил Вечность в сердца людей. Вот эта Вечностьвсе время присутствует в сердцах людей. Посмотрите: в советское время, как былюди ни декларировали свой атеизм, свои коммунистические убеждения, все равнона похоронах находился какой-нибудь человек, который говорил: «Ну, пусть тампокойному будет хорошо». Я не мог понять: о каком «там» они говорят, если Боганет?

Понимаете, невозможно совершенно не верить вБога. Можно заставлять себя, но вот эта внутренняя религиозность все равнобудет проскальзывать. И сейчас, разговаривая с людьми более старших поколений,чем то, к которому принадлежу я, вижу: да, они не ходят в церковь, но иневерующими их назвать нельзя! И я не убеждаю их верить в Бога, я говорю им:отнеситесь честно к самим себе. Если вы верите в Бога – не притворяйтесьневерующими, а приходите в церковь…

А что касается меня лично, то, наверное, в старших классахшколы я стал задумываться об этом. Чем чаще вокруг говорят: «Бога нет», темчаще думаешь: «Нет, ну все-таки что-то есть!» И эти сомнения заставляютдвигаться, искать информацию. Я перерывал какие-то книги, выписывал цитаты изБиблии, которые встречал где-то… У меня до сих пор хранится общая тетрадь за 44 копейкис этими записями. Я пытался найти в них систему, дать самому себе ответ навопрос: о чем это?

Когда мне исполнилось семнадцать, я уже четкоосознавал себя верующим человеком. Моей любимой книгой в то время был«Атеистический словарь». Великое чудо, что удалось купить эту книгу! Именноблагодаря ей я узнал массу интересных вещей о религии, христианстве, о разныхконфессиях… Понятно, что все это там описывалось с целью доказать, что Бога насамом-то деле нет, а религию попы придумали и простому народу внушили. Но мы жесоветские люди! Мы не привыкли верить тому, что говорит пропаганда. Скорее поверимв обратное. Думаю, в советское время очень многие пришли к вере именно так:через отрицание, от противного. Вранья было очень много – страна была построенана этом вранье.

– А когда были сделаны первые шаги в религиозномслужении?

– Наверное, главнымтолчком для меня стало крещение. Я крестился, когда мне было 20 лет, в Таллине,в церкви Святого Духа. Впервые в жизни я встретил тогда христиан, впервыеразговаривал со священником. После крещения мне подарили Библию – первую в моейжизни – и «Краткий катехизис Мартина Лютера», откопированный фотоспособом (в тевремена так Солженицына копировали). Все было впервые. И конечно, все этоявилось большим стимулом для того, чтобы рассказывать о полученных мной знанияхлюдям, которые меня окружали.

Если же говорить о церковнослужении, то послеполучения некоторого наставления в Эстонии в 1993 году я был рукоположен всвященники. И для тех людей, которые от меня зависели как прихожане, я началпроводить церковные богослужения.

– С чего начинался приход в Академгородке?

– Он начался с группы молодых людей, которыесобирались вместе для изучения Священного Писания и основ христианской веры.Первая такая группа появилась где-то в 1988 году, когда не было ещебольшой религиозной свободы, но в связи с празднованием тысячелетия крещенияРуси страна была наполнена религиозным энтузиазмом. И многие люди начали интересоватьсяхристианством, в том числе лютеранским вероисповеданием.

– А почему лютеранским?

– Ну, у всехпо-разному. Кто-то вспомнил о своих лютеранских корнях, кто-то простоинтересовался этой ветвью христианства. Дело еще в том, что университетскоеобразование в нашей стране издревле строилось по западному типу. Студентычитали западную литературу, слушали западную музыку… Наверное, все это привелок тому, что люди начали ощущать себя комфортнее в церкви, которая живет позападной литургической традиции. Постепенно сложилась группа религиозныхединомышленников, которая медленно, но верно увеличивалась. И, собственноговоря, необходимость создания прихода возникла именно тогда, когда появилисьлюди, которых надо было крестить, причащать, исповедовать…

– Как вы сейчас оцениваете, по прошествии столькихлет: не было ли увлечение молодежи христианством своеобразным «запретнымплодом»? По принципу: джинсы нельзя носить – будем носить джинсы! рок нельзяслушать – будем слушать! в Бога нельзя верить – будем верить!

– Я думаю,что такие вещи всегда проверяются временем. Человек очень легко можетчем-нибудь заинтересоваться. И к нам в церковь часто приходят люди, которыхлютеранство интересует с позиции какой-то экзотики, что ли. Но, как правило,такие люди долго не задерживаются, потому что на протестной идеологии долго непротянешь. Ну год, ну два – максимум! А что касается советского времени, тотогда было одинаково плохо быть и лютеранином, и православным, и католиком. Нонадо признать, что и межконфессиональные отношения тогда были теплее, потомучто били всех одинаково.

– В России существует множество христианскихконфессий, которые постоянно борются друг с другом за сферы влияния. Есть ликакой-нибудь шанс на то, что российские христиане когда-нибудь объединятся вборьбе с окружающим атеизмом?

– С однойстороны, то, что в России существуют разные христианские конфессии – хорошо,поскольку это дает людям свободу выбора. Ведь если нет выбора – нет и свободы.А вот то, что конфессии периодически устраивают «религиозные войны»… Необходимоучиться мирно сосуществовать друг с другом. Это очень важно, потому что потому, как мы относимся друг к другу, люди судят о христианстве вообще. Еслихристианство в глазах народа станет агрессивной религией, то и прихожане к нампридут с таким воинственным настроем. Мне бы этого не хотелось.

Мы, наш приход, ни с кем не воюем. Мы не покушаемся начужое. Мы безусловно признаем приоритетное право православной церкви бытьглавенствующей церковью России. Мы религиозное меньшинство, хотя при этомпомним, что лютеранской церкви в России уже почти 500 лет. И лютеранстводля нашей страны всегда было традиционной конфессией. В дореволюционной Россиимы были вторыми по численности после православной церкви. Лютеране были везде:от Сахалина до города Грозного. Было время, когда вся российская Академия науксостояла только из лютеран…

Единственное, к чему мы относимся действительно нетерпимо,так это к тому ужасному «религиозному зоопарку», который начался в России лет10-15 назад. Когда на территорию страны вместе с традиционными религиямихлынул поток всевозможных сект, в том числе оккультных и харизматических. Этисообщества травмируют психику людей, порой доводя их до сумасшедшего дома. Мы,конечно, очень болезненно воспринимаем такие вещи.

– А не бывает обидно, когда лютеранскую церковьприравнивают к секте? Как часто это происходит?

– Думаю, чтотакое чаще всего происходит от необразованности. Наших священников, носящих«униформу» – черные рубашки с белыми воротничками, стали узнавать на улицеблагодаря латиноамериканским сериалам. У людей очень мало религиозных знаний, иони черпают их из странных источников. И в силу врожденного недоверия у наспринято считать любую церковь, кроме православной, – сектой. Но я еще раз хочунапомнить, что лютеранство сформировало культуру многих стран Европы.Лютеранство дало миру великих музыкантов, писателей, ученых, путешественников.Поэтому отмахнуться от этой религии как от секты, могут только люди, малознающие историю… Еще многие ассоциируют лютеранство исключительно с немецкойкультурой. Но и эта позиция, мягко говоря, ограничена, поскольку, например, внашем дореволюционном Новониколаевске, как и во всей Томской губернии,лютеран-эстонцев было больше, чем лютеран-немцев.

– Ваши прихожане знают, почему они лютеране?

– Да. Изнают именно потому, что являются религиозным меньшинством; именно потому, чтоим очень часто приходится отвечать на вопросы о корнях своей нетрадиционнойверы. Они знают, во что верят. Это важно. Кстати говоря, в Швеции, гдеправославие является религиозным меньшинством, все с точностью до наоборот.

– Как вы уже признали, в сегодняшней Россиисуществует множество религий, но, несмотря на это, религия большинства россиянпо-прежнему – «пассивный атеизм». Можно ли что-то сделать для того, чтобы народ«проснулся» в духовном плане?

–Единственный способ что-то изменить – призвать христиан к большей активности.Ведь насильно людей не загонишь в церковь. Если уж мы заговорили об атеизме –вспомните: ведь большинство людей, которые создавали Советский Союз, получилирелигиозное образование. Они ходили в гимназии на уроки Закона Божьего. Стали ониот этого верующими? Да нет, конечно… Я думаю, главное, чтобы каждый из насосознавал свою ответственность за ближнего. Если вы верите в Бога – не держитесвою веру под сосудом, а несите в мир! И люди, глядя на вас, увидят, что веритьв Бога – совершенно нормально и естественно. Вы посмотрите на наших детей,которые ходят в воскресную школу – они же совсем не такие, как мы. И это чудо!Мы, взрослые, до сих пор сомневаемся: есть рай или нет, а у детей, выросших вхристианских семьях, нет этих сомнений. И утверждение о том, что человекпроизошел от обезьяны, они не примут всерьез. Эти дети, может быть, и естьзалог будущего преображения страны.

– Отец Всеволод, мы беседуем незадолго доРождества, и поэтому закончить интервью хотелось бы именно этой темой. Вчера янабрал в одной из поисковых систем Интернета слово «Рождество», на чтокомпьютер предложил мне отправиться в этот день в туристический тур, накупитьподарков родным и близким и т.д. В общем, сплошная материя и почти ничегодуховного. А как все-таки нужно отмечать Рождество? И чем этот праздник отличаетсяот остальных?

– РождествоИисуса Христа – великое чудо в человеческой истории. Сын Божий родился наземле. Слово стало Плотью, как говорит Евангелие. То есть Бог стал одним изнас, чтобы прожить нашей человеческой жизнью, при этом святой жизнью, и умеретьза наши грехи на кресте. В этом и заключается великий смысл этого праздника, ане в том, чтобы напиться и подраться, как это, извините, у нас часто бывает. В этотдень самое главное, что должны сделать люди, безусловно – пойти в церковь. Агде еще должны быть люди во время церковного праздника? Поехать куда-то,подарить что-то близким, вообще уделить им внимание – тоже неплохо, конечно, нобез посещения церковной службы теряется сама суть этого праздника.

– Ну, и напоследок, что бы вы хотели пожелать нашимчитателям в канун Рождества?

– Церковныепраздники призывают нас остановиться и задуматься, как и ради чего мы живем.Большинство живет так, будто мы тысячу лет будем жить. Самое ужасное –разговаривать с пожилыми людьми, которые, оглядываясь назад, на свою жизнь,замечают: «Как-то напрасно прожили мы жизнь». Я боюсь, что жизнь, прожитая безверы в Бога, без церкви – это и есть напрасно прожитая жизнь. И Рождество вэтом смысле – хорошее время для того, чтобы начать новую жизнь – ведь оно фактическисовпадает с Новым годом. Начните новую жизнь с Богом…

Сергей МАЛЫХ.