По следам Тунгусского метеорита

По следам
Тунгусского метеорита

17 июля 1908 г. около 8 часов утра крестьяне Нижне-Карелинского селения увидели в небе огромное цилиндрическое тело, летящее в сторону Тунгусских лесов. Приблизившись к земле, тело расплылось в клубах дыма, послышались громовые раскаты, земля содрогнулась, а люди упали на колени и кричали, встречая конец света. В это же время на 200 км ближе к месту событий, в Киренске и Чечуйске, люди видели огромный огненный шар, падающий с неба где-то на юго-востоке. Еще ближе к эпицентру взрыва (210 км) в с. Кежмы и окрестных селениях вдоль Ангары в домах разбивались окна и дрожала земля. Сторожа волостного правления наблюдали минутное сияние над лесами, затем послышались невиданной силы громовые раскаты, и по тайге разнеслось оглушительное гулкое эхо. Плотники, работавшие на крышах приземистых амбаров, попадали на землю, крестились и плакали. Местные жители тайги – тунгусы и эвенки рассказывали, что по красному небу летел огонь, валил тайгу и «кончал» оленей. Они считали падение небесного тела священным, и даже те, кто был совсем близко от места взрыва, старались скрыть от исследователей его точные координаты. После тунгусской катастрофы уцелевшие жители тайги перекочевали в другие места, и поиск очевидцев не приносил результатов. Более тысячи человек наблюдали полет огненного тела над территорией площадью 40 тыс. кв. км от Лены до Енисея, повалившего около 80 млн. деревьев.

Землетрясение, вызванное взрывом, было зарегистрировано малочувствительными сейсмографами на расстоянии свыше 5 тыс. км. Приблизительная сила землетрясения оценена в пять баллов.

Проклятое место

Первые экспедиции на место падения Тунгусского метеорита, по выражению аборигенов «проклятое место» – в ста километрах от села Ванавары, организовывались в 20-е годы, во времена гражданской войны и торжества научного материализма. Все экспедиции до 1941 г. возглавлял Леонид Алексеевич Кулик, который положил много сил, чтобы доказать государству полное отсутствие какой-либо фантастической подоплеки этого совершенно научного явления и организовать исследования космического феномена. На нартах и лыжах через непроходимые снега он добрался с сопровождающими эвенками к заветному месту и четверо суток осматривал склоны гор в стране мертвого леса. Но противников у Кулика нашлось куда больше, чем сторонников – было очевидно, что исследование вопроса потребует огромного количества времени, усилий и финансов, а практическая польза этого проекта, как и любого фундаментального исследования, была сомнительной. Кроме того, ученых, которые попадали в глухую волшебную тайгу в зоне падения, захватывал неистребимый порыв романтических эмоций, противных предмету науки. Так, например, впечатления Кулика, полученные с места катастрофы в 1927 г., превосходят по своей поэтичности переводы Гомера: «На перевале я разбил свой сухопутный лагерь и стал кружить по цирку (позже Кулик назвал его «цирк Меррилля» – М. Ш.) гор вокруг Великой котловины…, десятки километров пройдя по лысым гребням; но бурелом на них лежал уже вершинами на Запад. Огромным кругом обошел всю котловину я горами к югу, и бурелом как завороженный вершинами склонился тоже к югу. Я возвратился в лагерь и снова по плешинам гор пошел к Востоку, и бурелом вершины все свои туда же отклонил. Я силы все напряг и снова вышел к югу: лежащая щетина бурелома завернула тоже к югу. Сомнений не было: я центр падения обошел вокруг! Струею огненной из раскаленных газов метеорит ударил в котловину и, как струя воды, ударившись о плоскую поверхность, рассеивает брызги, так точно и струя из раскаленных газов с роем тел вонзилась в землю и произвела всю эту мощную картину разрушенья. И по законам физики (интерференция волн) должно то место быть, где лес остался на корню, лишь потеряв кору, листву и ветви». Но внешняя форма одного из отчетов вовсе не обозначала ненаучность подхода: Кулику удалось отметить радиальный характер разрушений, необычный вид ожога на деревьях, совсем непохожий на обугливание, и сегодня, когда на месте катастрофы возвышаются 80-летние сосны, исследователи внимательно вчитываются в описания первопроходцев.

«Все собранные мною материалы вызвали лишь научный скептицизм, глумление авторитетов и травлю подхалимов», – горько констатировал ученый. Но поиски свои не оставил, и вскоре от устья Чургима до центра катастрофы была прорублена просека, а у подножья горы основалась база для всех последующих экспедиций, которую позже назвали «Заимка Кулика». В одну из экспедиций Кулик остался в тайге один с лежачим коллегой. Остальные ушли в город – все они были истощены цингой из-за скудного питания. По возвращении в Москву ученые написали срочное обращение в Академию наук с просьбой о поддержке: «На месте работ Кулик продержится еще 3 месяца. Он имеет кров, муку и соль, но не хватает жиров, сахара и обуви. Выход из тайги с материалами и научным снаряжением в одиночку невозможен». Гнус прокусывал одежду насквозь, ягода не уродилась от засухи. Пытаясь выжить, суровые русские ученые ели белок. Наконец совнарком смилостивился – последующие экспедиции неутомимого Кулика уже финансировались Академией наук. Осенью 1941 г. Леонид Алексеевич Кулик был ранен на фронте и в апреле 1942 г. умер от тифа в «бараке смерти» Спас-Деменского концентрационного лагеря. Очевидцы рассказывали, что перед смертью он бредил и призывал всех идти в тайгу искать обломки Тунгусского метеорита. Зов его был услышан и, спустя 20 лет, эстафету Кулика приняли на себя молодые сибирские ученые.

Профессиональная самодеятельность

Вторая мировая война надолго прервала научные исследования района катастрофы, а к моменту появления нового поколения ученых на этом месте уже вырос снова лес. Но поваленные деревья никуда не делись, и картину можно было восстановить. Другое дело, что на такую работу ушел бы весь бюджет Академии наук. Тем не менее, в конце 50-х годов туда направились маститые ученые-энтузиасты из Томска, прихватив с собой группу молодых стажеров-радиохимиков из Академгородка, в числе которых находился 23-летний Алик Тульский. Так начался новый виток истории исследования Тунгусского метеорита – образование группы КСЭ (комплексной самодеятельной экспедиции), лидерами которой стали: ныне заслуженный деятель науки Г. Плеханов, покойный академик медицины Н. Васильев, болотовед ТГУ Ю. Львов, математик В. Фаст, д.т.н. В. Воробьев, В. Журавлев и ряд других ученых. За 45 лет деятельности через КСЭ прошли тысячи энтузиастов, да и сама идея оказалась весьма заразительной – в Москве и Твери также были организованы самодеятельные отряды, работающие по этой теме. В 1960 г. одним из участников экспедиции стал летчик-космонавт Г. Гречко. («Он приехал в тайгу НЛО изучать/ В середине XX века/ На челе Жоры Гречко лежала печать/ Выдающегося человека/ Мы по вывалу топали день и другой/ Утопали в тунгусском болоте/ А потом он меня прокатил над тайгой/ В персональном своем вертолете» (участник КСЭ Геннадий Карпунин).

Поскольку исследования практически не финансировались государством и не относились к основной деятельности собравшейся группы ученых, анализ собранных проб занимал долгие зимние месяцы кропотливой лабораторной работы во внеурочное время. В результате были составлены подробные карты с точными линиями вывала леса, количества деревьев и угла их падения, сделаны химические анализы минералов, торфа и почвы, на основе которых ученые пришли к достаточно интересным выводам. Каждую весну группа собиралась, анализировала данные и обсуждала дальнейшие планы исследований. Впрочем, эти научные результаты, несмотря на очень высокую степень достоверности, уже не получили такого широкого распространения, как фантастическая теория о пришельцах.

В поисках зеленых человечков

Как ни странно, деятельность группы КСЭ началась именно с фантастики – с проверки гипотезы инженера, полковника и писателя Александра Казанцева, который в своих рассказах высказал предположение о техногенной природе тунгусской катастрофы. Сегодня все это кажется глупой шуткой, но в конце 50-х космос был еще очень слабо изучен, поэтому гипотеза о существовании инопланетной цивилизации имела не меньшие основания, чем любая другая. Научными же предпосылками к проверке фантастической гипотезы о взрыве атомного корабля пришельцев послужил тот факт, что в самом центре взрыва оказался крупный участок стоящего леса – примерно 8 км в диаметре, который никак не мог иметь место после падения метеорита, образующего кратер. Кулик также отметил наличие этого участка леса, но за неимением физического образования объяснял его вертикальным движением ударной волны метеорита. По мнению ученых-шестидесятников, такая геометрия разрушений могла свидетельствовать о взрыве, произошедшем на высоте 5-10 км (по разным источникам) над поверхностью земли. Кроме того, после тщательных поисков никаких осколков метеорита так и не было обнаружено ни одной из экспедиций.

Про секс и кекс

Несколько лет ученые упорно искали повышенную радиоактивность почвы и скал в районе взрыва, а также обломки «белого серебристого металла светлее, чем лезвие ножа» – по описаниям местных жителей времен экспедиций Кулика. Но почему-то ни одного куска потомки эвенков себе не оставили. «Очень скоро мы пришли к выводу, что никакого металла нам не найти. Ничего там не было, кроме полусгнивших поваленных стволов, – рассказывает участник 13-и экспедиций, один из лидеров КСЭ Виктор Константинович Журавлев. – Появилась даже такая шутка: «На что спорим?» – «На кусок белого серебристого металла!». В нашей разношерстной группе были аспиранты, студенты, научные работники и, конечно, мы не считали себя настоящими исследователями. Нам просто было интересно проверить фантастическую теорию Казанцева – а вдруг нам повезет, и мы найдем кости марсиан или дюзу космического корабля? А может где-то под старым корнем дерева сидит еще живой бессмертный марсианин? «Я встретил его под лабазом/ Где, рваные шорты надев/ Глядел он голодным глазом/ На юных тунгусских дев/ И слышалось неземное/Какой-то загадочный текст/ В экстазе шептал гуманоид/ Все что-то про секс и кекс» («Гуманоид» – Виктор Черников, участник КСЭ).

К 1961 г. постепенно сложилась сплоченная группа КСЭ из инженеров и студентов самых разных профессий – физиков, химиков, математиков, медиков, литераторов и просто интересных людей, которым нравилось проводить лето не в Сочи, а в тяжелых условиях дикой тайги. Разумеется, все они не сидели у костра с гитарой, а честно копали торф, ходили в группах контроля на сбор проб. «Хоть пищи, хоть не пищи/ Но запомни это:/ Жизни нет и не ищи/ Не было и нету!/ Не стучит в твое окно/ Братец-гуманоид/ Всем известно: НЛО – / Форменный плазмоид!/ Возвратясь на корабле от чужой планеты,/ Ты поймешь, что на Земле/ Тоже жизни нету!» (В. Черников). Обычно студенты ездили за свой счет (билет на самолет Красноярск–Ванавары стоил всего 23 рубля), но несколько раз поездки финансировали НГУ и Академия наук. До 1961 г. КСЭшники искренне называли себя космонавтами – тогда это слово еще не имело никаких соответствий с действительностью и звучало загадочно и игрушечно, обозначая нелепых героев многочисленных и в большинстве своем весьма бездарных фантастических рассказов. Но после полета Гагарина ребята были смущены и стихийно переименовались в «космодранцев». Год за годом каждое лето велась монотонная работа, со временем в группе образовались целые семьи преданных своему делу космодранцев.

Коварство и любовь ученых космодранцев

Экспедициями космодранцев руководили опытные ученые, которые помогали проводить исследования, выходить в группах за пробами, ориентируясь по азимутам. Площадь для исследований была огромная – 2500 кв. км, из которых на 500 кв. км лес был полностью повален, а подальше – уже частично. В. Журавлев: «Мы не скрывали своего юношеского интереса: однажды так и сказали руководителям, что по-настоящему – это серьезная тема для исследования крупных московских ученых, а не для нас. И Геннадий Федорович Плеханов возмущенно ответил: «Для ученых? А вы тогда, простите, кто?!» Оказалось, что взять приборы, проверить уровень радиоактивности, собрать пробы и провести анализы вполне в наших силах. Но, несмотря на тяжелую работу и подкованность в науках, для многих из нас изучение Тунгусского метеорита было не самым главным. Дело в том, что сложившаяся в группе за многие годы магнетическая тунгусская атмосфера действовала на людей поистине волшебным образом. Они начинали писать стихи, сочинять песни, сам собой появился какой-то стиль общения, восприятия друг друга. В группе из 50-70 человек не было такого лидера, о ком бы не писали шуточные стихи и песни. Напротив, если над кем-то не подшучивали, это было, скорее, признаком небольшого внимания со стороны участников КСЭ: «Среди стволов шагами тяжкими шел Николай, блестя подтяжками» (про академика Н. Васильева), «У командора морда неумыта» (про Г. Плеханова). Поначалу руководители немного обижались – «Мы для вас столько делаем, а вы еще и измываетесь, совести у вас нет!», но потом привыкли и оценили такую оригинальную форму нашей искренней любви».

По тропе Кулика

30 июня 2006 г. Тунгусскому метеориту исполняется 98 лет. За время работы КСЭ было выпущено около десяти сборников научных трудов участников группы и прошло несколько конференций, посвященных этому вопросу. В г. Королеве несколько лет подряд выходил журнал «Тунгусский вестник». Предположения писателя-фантаста Казанцева о том, что взрыв имел место в воздухе, подтвердились окончательно. Тело не было метеоритом. «Мы выяснили, что след от взрыва имеет форму бабочки, и разрушения от него происходили не впереди, как от снаряда, а двумя лучами назад, – рассказывает В. Журавлев. – Но академик Фисенков решил поставить на тунгусском вопросе жирную точку, заявив, что это было падение рыхлого ледяного тела – кометы. С этого момента большая наука посчитала вопрос решенным. На самом же деле никто не изучал, как комета ведет себя в атмосфере – должна ли она взорваться? Кроме того, очевидно, что комета состоит не только изо льда: не менее 30% – это твердые частицы космической пыли, которые, однако, не были обнаружены ни в одну из многочисленных экспедиций. Теорию легко доказать на компьютерной модели, но подтвердить ее можно только данными анализов или же натурным экспериментом, в котором наша наука пока не слишком заинтересована». Тем временем все накопленные данные продолжают храниться на квартирах участников, словно семейные фотографии, а каждое лето уже убеленные сединами космодранцы снова и снова отправляются в «тунгуску», которая давно уже стала неотъемлемой частью их жизни. Два дня и три ночи пути по тропе Кулика.

Мария ШКОЛЬНИК.

Подпись к фото «Тунгусский метеорит. Васильев и члены экспедиции»:

Сбор на Избах Кулика, 70-е гг.: Н. В. Васильев, Г. Ф. Плеханов, Е. М. Колесников