Отец советской кибернетики

8 октября исполняется 100 лет со дня рождения выдающегося ученого, члена-корреспондента Академии наук Алексея ЛЯПУНОВА.

Выдающийся отечественный математик, член-корреспондент Академии наук, один из основоположников советской школы кибернетики и основателей физико-математической школы при НГУ… Стать большим ученым Алексею Андреевичу Ляпунову было, что называется, предначертано судьбой. Согласно семейным преданиям, род Ляпуновых ведет начало от князя Константина Галицкого – брата Александра Невского. Среди представителей этой фамилии всегда были ученые, врачи, люди искусства. Прадед Алексея Ляпунова, Михаил Васильевич – ученик великого Лобачевского, директор Казанской обсерватории. Физиолог Иван Сеченов, славист Борис Ляпунов, композитор и дирижер Сергей Ляпунов, математик Александр Ляпунов – возможно, необычайная широта «родовых» интересов определила и творческий путь самого Алексея Андреевича?

Его первые научные опыты были связаны с астрономией: работы совсем еще юного Алеши опубликовали в бюллетене Московского общества любителей астрономии. В 1928 году он поступает на физико-математический факультет МГУ – правда, уже через полтора года университет придется покинуть: помешало непролетарское происхождение будущего ученого. В начале 30-х Алексей Ляпунов приходит на работу сначала в Геофизический институт, затем в Математический институт имени Стеклова. С этого времени вся его дальнейшая жизнь оказывается прочно связана с «королевой наук» – математикой.

НА ВОЙНЕ КАК НА ВОЙНЕ

Весной 1939 года Ляпунов защищает кандидатскую диссертацию в области теории множеств. Увы, планы и начинания перечеркивает начавшаяся вскоре Великая Отечественная война. Институт эвакуировали в Казань; сотрудников с ученой степенью на фронт не отправляли, однако Алексей Ляпунов отказался от брони. «В действующую часть был впервые направлен в феврале 1943-го, – вспоминал Алексей Андреевич в письме к Дмитрию Наливайко. – Тут пришлось пройти район, где в каждой хате лежали больные. Говорили, что перед отступлением немцы сообщили жителям, что в больнице есть много больных советских подданных, и предложили разобрать их по домам. Ясно, что жители приютили их у себя. Никто не знал, чем они больны. Военнослужащие нашего резерва постоянно оказывали помощь этим больным».

«Неизвестной болезнью» оказался сыпной тиф – смертельный спутник всех войн и бедствий. Заразился им и Ляпунов, но, к счастью, поправился, хоть и нескоро. Несколько раз его отзывали из действующей армии, но он неизменно отказывался. Удивительно, но научную работу Алексей вел и на фронте: многочисленные записи в блокнотах вскоре станут основой для нескольких его трудов послевоенных лет. Не обошлось и без «практической работы»: будущий член-корреспондент СО АН рассчитывал для артиллеристов траекторию полета снарядов. Оказалось, в своих выкладках они пользовались устаревшими данными о магнитном поле Земли. Исправления и уточнения, внесенные Ляпуновым, спасли ситуацию – снаряды стали попадать точно в цель.

Война для Алексея Андреевича закончилась ранней весной 1945 года: его в очередной раз отозвали с фронта – для работы в Артиллерийской академии, и он согласился. Там, в стенах академии, началась преподавательская карьера, потом блестяще продолженная в крупнейших университетах страны – МГУ и НГУ.

В СИБИРИ

После войны Алексей Ляпунов вернулся в московский Институт математики: научная работа, преподавание в МГУ, многочисленные статьи по математике и теоретической кибернетике, докторская диссертация… А в 1962 году началась новая глава его жизни – новосибирский Академгородок. Вклад Ляпунова в сибирскую науку трудно переоценить: благодаря ему в Институте математики появилось отделение кибернетики, а в университете – кафедра теоретической кибернетики. И, конечно, знаменитая физико-математическая школа. Ляпунов стал первым председателем ученого совета ФМШ, и чаще всего заседания совета проходили прямо в его доме. Он же читал и авторский курс по необычному предмету – землеведению. Вот как сам Алексей Андреевич описывает нововведение в одной из статей о ФМШ: «Вместо традиционной географии преподается землеведение – комплексная наука о земном шаре как космическом теле и области существования жизни и человека. В землеведение входят основы физической географии, исторической и динамической геологии, истории развития жизни на Земле, учение о биосфере, элементы океанологии и климатологии». Занятия по новому предмету были необычайно интересными, кроме того, в школе открылся и кабинет землеведения – многие экспонаты для него передал сам Ляпунов. Как вспоминала Римма Сазоненко в книге «Век Лаврентьева», он буквально заражал детей интересом к науке. И, несмотря на огромную занятость, проявлял внимание даже к самым мелким, бытовым проблемам школы.

НЕ НАУКОЙ ЕДИНОЙ

По воспоминаниям коллег и друзей, Ляпунову была присуща необычная, почти энциклопедическая образованность. Спектр его научных интересов не ограничивался математикой: он глубоко знал химию, биологию, минералогию. Разбирался в живописи, истории, литературе, прекрасно говорил по-французски. В его доме долгое время проходили так называемые французские вечера: ученые и преподаватели, школьные учителя и аспиранты собирались, чтобы поговорить на самые разные темы на этом языке. Французской делегации, приехавшей в Городок для участия во Всесоюзной конференции программистов, в присутствии Ляпунова переводчик был не нужен: его язык был, как сказали гости, безукоризненным.

И все-таки самым большим увлечением Алексея Андреевича оставалась музыка. Он и его супруга Анастасия Савельевна многие годы дружили с известной пианисткой Верой Лотар-Шевченко. Треть гостиной в доме ученого занимал рояль, купленный специально для Веры Августовны. По ее воспоминаниям, Алексей Андреевич чувствовал и понимал музыку необычайно тонко: «Он не был музыкант, но как исключительно интересно было после исполнения больших и сложных произведений Баха, Бетховена, Шопена слышать выражение смысла их, удивительное для человека, не имевшего музыкального образования, но его соображения и высказывания были гораздо интереснее, чем любого музыканта с музыкальной эрудицией». Сохранилось письмо Ляпунова, адресованное министру культуры Екатерине Фурцевой с просьбой об организации концертов Веры Лотар-Шевченко: в ее творческой судьбе Ляпунов принимал активное участие. Остаться в стороне было не в характере Алексея Андреевича: все вспоминавшие о нем люди отмечают, что он никогда не отказывал коллегам и ученикам в помощи, щедро делился знаниями и временем.

Татьяна ЯКОВЛЕВА

Фото из архива музея истории НГУ

P.S. За помощь в подготовке материала автор благодарит сотрудников музея СУНЦ НГУ.