Нас бросает молодость…

Нас бросает молодость… «Где мои семнадцать лет?» – печально сокрушается дама элегантного возраста, глядя в зеркало. Тот же риторический вопрос задает мужчина, впервые в жизни не забивший в ворота ни одного мяча. Видимо, они уже не помнят, как мечтали скорее повзрослеть, устроить свой быт и сделать карьеру.>>>

«Где мои семнадцать лет?» – печально сокрушается дама элегантного возраста, глядя в зеркало. Тот же риторический вопрос задает мужчина, впервые в жизни не забивший в ворота ни одного мяча. Видимо, они уже не помнят, как мечтали скорее повзрослеть, устроить свой быт и сделать карьеру.

Вроде и мечты осуществились, и все в жизни хорошо сложилось. Только вот морщины чуть разгладить, несколько кило скинуть – и порядок!

А может, совсем неплохо, что машина времени до сих пор не изобретена? Это сейчас кажется: вернуть бы юные годы – стал бы молодым, здоровым, красивым и успешным. На самом деле неизвестно, что стало бы с теми горячими комсомольцами и наивными девушками в наши сложные времена. Большинству даже не снилось то количество разнообразных проблем, с которыми сталкивается современное подрастающее поколение.

ЛИМИТА

Этот термин сохранился с давних времен. Именно так называли прибывшую на учебу или работу молодежь из сельской местности. Они получали койко-место в общежитии и автоматически теряли его в случае увольнения или отчисления из учебного заведения.

Но люди жили и работали, многие из той лимиты выбились в люди, получили образование и жилье.

У современных покорителей большого города условия намного хуже. Место в общежитии можно потерять из-за не вовремя написанного заявления об отлучке. Работы вокруг, как говорится, навалом, но платят за нее очень мало. О многочисленных сложностях своей жизни они рассказывают охотно и подробно.

– Магазины охотно берут учащихся старших курсов ПУ на подработку. Если работаешь несколько часов в день, то платят тебе 21 рубль в час. Кто-то ставит преддипломницу в график на целый месяц. Она работает то в день, пропуская учебу, то в ночь, приходя на занятия в полусне. При этом за ночные смены не доплачивают, как положено по закону, а в конце месяца вместо ожидаемых 6 тысяч получаешь 2-2,5. Выходит, что работаешь наравне со всеми, а получаешь в 3 раза меньше, – возмущенно говорит Надя Шеварова.

Родом она откуда-то с Алтая, хорошо учится, занимается в училище спортом, участвует в самодеятельности, работает и надеется продолжить образование в вузе. Подружки активно дополняли ее рассказ все новыми и новыми примерами несправедливости работодателей.

Таких, как Надя, в училище немало. Понятно, что, не имея средств на обучение детей в институте, родители отправляют их получать среднее профобразование. Трудясь в агрофирмах и получая зарплату хлебом и комбикормом, они едва ли могут помочь им материально.

– А кругом такая бурная, интересная жизнь: театры, Интернет, кино, клубы, тренажерные залы. Я это раньше только по телеку видела. Все детство представляла, как вырвусь в большой город из грязи и матов, – рассказывает Алла.

Учится она в одном из бердских училищ. С детства мечтала петь и играть на фортепиано. Но в ее деревне не было даже клуба, не то что музыкальной школы, после четвертого класса не стало уроков пения.

Первокурсница не строит иллюзий насчет покупки пианино. Да, кругом полно объявлений о работе. Среди них есть и неплохие варианты, но где взять жилье? Его работодатели не предоставляют. Снимать очень дорого. Выйти замуж по расчету? А как же тогда любовь? Да и бесприданницы нынче не в цене. Вот и получается, что выучиться можно, а зацепиться в городе, даже небольшом, весьма проблематично.

У иногородних студентов вуза, даже такого замечательного, как НГУ, жизнь ненамного легче. Конечно, стипендия у них не 270 рублей, но и расходов больше. Никто не спросит, сыты ли они, не холодно ли зимой в кроссовках, есть ли средства на приобретение канцтоваров. Поэтому приходится как-то выживать самим.

«Грузим с умом» – подобными объявлениями пестрят местные газеты. Если кто-то скажет вам, что студенты и аспиранты НГУ – это чахлые пацифисты в очках и «фенечках», не верьте им. Сильные, спортивные молодые мужчины занимаются погрузочно-разгрузочными работами, полностью меняя традиционное представление о грузчиках.

Алексей с 4-го курса мехмата пояснил, что на первых двух курсах подрабатывать практически невозможно из-за больших учебных нагрузок.

– Так можно навсегда остаться грузчиком! – пошутил он.

А вот курса с 3-го без работы тяжело. Появляются семьи или просто любимые девушки. Хочется быть самостоятельным, снимать жилье, ездить куда-нибудь на каникулы.

Наверное, рядом с такими парнями действительно хорошо: есть какая-то уверенность в завтрашнем дне. Такой и универ окончит, и карьеру сделает, и любимую напольную вазу при переезде не разобьет – опыт!

ДЕТИ БОЛЬНОГО ОБЩЕСТВА

Толпа подростков в рабочей одежде столпилась у крыльца училища. На первый взгляд, девочек не отличишь от мальчиков: короткие стрижки, спортивные брюки, куртки. Ни косметики, ни украшений. Дети, поступившие из коррекционных школ и интернатов, почти всегда держатся вместе. Официально они обучаемы, хотя далеко не все освоили программу 9-го класса. У многих серьезные проблемы со здоровьем, отклонения в интеллектуальном развитии. Кто-то ведет себя тихо, затравленно озираясь по сторонам, кто-то, напротив, излишне активен и дерзок.

Таких детей с каждым годом становится все больше. Не признавая инвалидами, чтобы не пришлось платить пенсию и предоставлять льготы, государство распихивает их по училищам, обязывая коллективы последних за год-другой сделать специалистов, способных работать кем-нибудь. Максимально упростив программу, мастера и преподаватели честно пытаются делать свою работу, тщательно проверяя полученный результат.

Подростковый период – опасное время. Особенно для таких ребят. Случается, что вдруг наступает резкое ухудшение психического или физического состояния, и наставник с грустью понимает, что штукатуром (каменщиком, плотником) воспитанник работать не сможет. Даже кем-нибудь. Повторные педагогические и медицинские комиссии иногда вносят какие-то коррективы в жизнь ребенка. Его или отправляют лечиться, или рекомендуют другое учебное заведение.

В большинстве случаев судьба их незавидна. Больные дети из асоциальных семей, сироты очень тяжело адаптируются в обществе.

ТЕ, КТО ГОТОВ ПОМОЧЬ

– Ну вот, у него еще три темы не сданы, лабораторка не сделана! – сокрушается симпатичная преподавательница кулинарии. По всему видно, что отчислять парня нельзя. Учится-то он нормально. А пропускает из-за того, что работает, помогает родителям. Семья у них многодетная. Он уже не маленький и не считает для себя возможным сидеть на родительской шее.

– Не могу же я за это ругать. Таких, наоборот, надо понимать и поддерживать. Сознательных детей так немного! – вторит ей мастер другого училища.

Радует, что это политика многих педагогических коллективов. Стараются помогать, насколько это возможно. Мастера и педагоги проводят факультативы и дополнительные занятия, организовывают кружки по интересам и спортивные секции, ездят по области, выясняя, сможет ли сирота поселиться в деревне в закрепленном за ним жилье и найдет ли он там работу. Ни о каком нормированном рабочем дне даже речи не идет. Зарплата – смех сквозь слезы.

– Мы же не боги. Да, я могу детдомовских детей трудоустроить. Но где им взять жилье? Можно закрыть глаза на какие-то огрехи работающей молодежи, но как заставить работодателей по достоинству оплачивать их труд? Сейчас даже наши домашние дети, получившие специальность, социально не защищены. Им приходится работать там, где отсутствует соцпакет, нет ни больничного, ни отпуска. А ведь они только начинают жизнь! – делится замдиректора по воспитательной работе.

– Учащихся по специальности подрабатывать не берут: всем нужны квалифицированные мастера. Только если где-то на практике себя хорошо покажут, их позовут к себе по окончании учебы, – говорит мастер столярного дела.

Материально-техническая база отсутствует, нехватка кадров постоянно дает о себе знать. Все больше выпускников детских интернатов оседают в училищных общежитиях. Но коллективам не добавлено в штат ни одной единицы. Мастерами и воспитателями зачастую работают люди, не имеющие ни медицинского, ни педагогического образования. В ПУ №16, где обучаются больше 100 детей-сирот и свыше 40 инвалидов, нет даже штатного медработника. Какие уж там тренажеры и пианино!

Помочь молодежи – это не значит засунуть лакомый кусочек в широко распахнутый клюв. Это предоставление нормальных условий для обучения и достойная оплата труда преподавателей. Это полноценная зарплата работающим юношам и девушкам. Сейчас много говорят о нехватке специалистов и дефиците рабочих рук. Но не только снижение рождаемости стало тому причиной. Ведь отношение к работе закладывается в юности. Помогите молодым сегодня, чтобы завтра они пришли в ваши цеха и лаборатории!

Светлана КНИЖНИК

Фото автора