Лабораторная мышь владеет кодом жизни

Бронзовый памятник ученой мыши был открыт 1 июля за зданием вивария Института цитологии и генетики. Семидесятисантиметровая мышь в очках, сдвинутых на кончик носа, сидит на гранитном постаменте и вяжет двойную спираль ДНК, вплетая в нее новую информацию о жизни, научные идеи и открытия.

«Мышь, вяжущая ДНК» – главный экспонат Музея истории генетики под открытым небом и самый центр биологического квартала, куда входят ИЦиГ, Институт химической биологии и фундаментальной медицины, Институт почвоведения и агрохимии, Институт молекулярной и клеточной биологии.

Идея создания экспозиции, посвященной лабораторным животным, возникла у новосибирских генетиков еще в феврале прошлого года. И дело здесь не только в благодарности ученых своим помощникам – мышам, крысам, золотистым хомячкам, которых в новосибирском виварии содержится больше 3-х тысяч. По словам замдиректора ИЦиГа Сергея Лаврюшева, проект направлен, прежде всего, на школьников, чтобы можно было наглядно и доходчиво объяснять им фундаментальные законы живой материи. А лучшего наглядного материала, чем фонари с изображением фаз процесса деления клетки, и придумать сложно. В дальнейшем планируется установить на территории сквера стенды с информацией о лабораторных животных вивария и научных открытиях, сделанных с их помощью в институтах Сибирского отделения.

– Открытием памятника ученой мыши мы выражаем особую благодарность всем животным, которые используются в экспериментальной медицине и биологии. Благодаря им ученые могут создавать новые лекарственные препараты, изучать болезни, продлевать человеку жизнь, – сказал директор ИЦиГа Николай Колчанов.

Над художественным образом ученого зверька работал художник Андрей Харкевич. Вариантов у него было несколько. Например, мышь, читающая книгу, или лабораторные мыши, которые держат в лапах шар с изображением символов трех наук – генетики, медицины, физиологии. Из десяти эскизов ученые выбрали мышь, которая вяжет на спицах нить ДНК. Именно этот образ показался нестандартным и вызывал много эмоций.

– Возможно, найдутся критики, но равнодушными ученая мышь не оставит никого, – улыбается Андрей Харкевич. – Мне хотелось соединить два образа – лабораторной мыши и ученого. Они преданно служат одному делу. И без мыши, вяжущей ДНК, которая содержит информационный код всей живой материи, ученый не может познать главный язык жизни. Вязание сродни древнему узелковому письму, каждый узелок – новая научная идея. Наша мышь запечатлена в момент открытия, взгляд у нее такой, что она уже готова воскликнуть: «Эврика», но в полную мощь симфония открытия еще не зазвучала.

О проявленном уважении к лабораторной мыши свидетельствует и тот факт, что памятник отлили из дорогой и благородной бронзы. Тогда как большинство садово-парковых скульптур в Новосибирске изготавливают из керамзита. С бронзой у нас в городе не работают, поэтому отливал мышь томский мастер Максим Петров, известный такой замечательной работой, как бронзовая скульптура Чехова на набережной Томи.

Форму и объем художественному образу лабораторной мыши придал скульптор Алексей Агриколянский, автор известных памятников «По ночному Городку», «Деловой женщине», «Городовому».

– Работать было интересно, – говорит Агриколянский. – Ведь придать осмысленное выражение такому антропоморфному существу, как ученая мышь, непростая задача. Но главная сложность заключалась в том, чтобы найти нечто среднее между мультипликационным персонажем и настоящей мышью, соблюсти все ее анатомические параметры. Сибирские ученые знают этого зверька досконально, сразу укажут неточность.

В своих опасениях скульптор не ошибся. Завлабораторией ИЦиГа Аркадий Маркель (или «крысиный папа», как его называют коллеги) тут же отметил, что форма бронзовых мышиных ушей ему не совсем нравится. Основание живого мышиного уха не может быть меньше, чем остальная часть, а в скульптуре размерные параметры не соблюдены. Аркадий Львович работает с лабораторными животными 40 лет и хорошо знает не только их анатомическое строение, но и психологические особенности:

– Не перестаю удивляться, насколько мыши и крысы похожи на людей – и на поведенческом, и на генном уровнях. Человек в растерянности чешет затылок, а крыса начинает умываться, когда не знает, что ей делать. Даже артериальное давление у человека и крысы одинаковое, прослеживаются одни и те же реакции на стресс и другие факторы, включая генетическую наследуемость. Я занимаюсь изучением гипертонии, и крысы в этом деле мои лучшие помощники. Трудно найти болезнь, в изучении которой не принимали бы участие эти животные. Крысы могут быть моделью даже для изучения некоторых форм шизофрении.

Как предполагают ученые, в скором времени памятник мыши начнет обрастать легендами. А по-другому и быть не может, судя по шуткам, которые звучали в адрес бронзового зверька на протяжении всей церемонии открытия. Кто-то сравнил ученую мышь с бабушкой, которая вяжет чулок ДНК; кто-то предположил, что все окрестные кошки сбегутся сюда, чтобы поглазеть на упитанного грызуна на гранитном постаменте. А Константин Байков, директор Института почвоведения, даже предложил зверьку бокал шампанского за процветание генетической науки, хромосомной аллеи и биологического квартала, центр которого по праву занимает лабораторная мышь.

Любовь РЖЕВСКАЯ, фото автора