Кто охраняет наше право?

По резолюции Генеральной Ассамблеи ООН от 25 октября 2005 года третье воскресенье ноября признано Всемирным днем памяти жертв ДТП.

Тема сбитых пешеходов на улицах Новосибирска и Академгородка по-прежнему остается открытой, сколько бы ни писали о ней журналисты, привлекая все больше случаев для статистики. Недавно в Москве один водитель так обиделся, что пешеходы не пропустили его на «зебре», что вышел из машины и открыл по ним огонь. Поскольку на зебре не оказалось VIP-персон, чьи увечья представляли бы для России серьезную потерю, случай не повлек за собой усиление контроля над работой ДПС и других правоохранительных органов со стороны МВД РФ. Как сказал районный инспектор ГИБДД в ответ на возмущение журналиста происходящим: «Вы занимаетесь своим делом, а мы – своим». И надо отдать должное нашим органам внутренних дел – их дела прочно стоят на месте.

С момента выхода последней статьи в «Навигаторе» о наездах на пешеходов прошло полтора месяца. По делу о сбитом 22 августа на пешеходном переходе докторе наук Евгении Амитине прямой свидетель так и не был опрошен. Двух месяцев следствию не хватило разобраться, что человек, ступивший на зебру вслед за своей супругой и другими пешеходами, не был повинен в своей смерти. За неделю до окончания срока расследования следователь впервые позвонил супруге покойного и назначил время встречи. К концу дня он позвонил снова и, не извинившись, пообещал явиться через день, но так и не исполнил обещания. Лишь за день до истечения срока расследования дела супруга покойного дождалась звонка, но встречу назначать с ней не собирались. Вместо этого следователь Бичаев пожаловался, что для ведения дела ему явно недостаточно свидетелей от потерпевшей стороны. Вероятно, имелось в виду, что со стороны водителя за эти два месяца активной работы следствия их набралось более чем достаточно. То, что сама Амитина является прямым свидетелем, а также непосредственным участником ДТП, в котором она уцелела, оказавшись лишь на пару шагов впереди своего мужа, следователя не интересовало.

– В девятом часу утра на остановке «Проспект Строителей» всегда много людей, и, конечно, все они видели, что произошло. Некоторых из них я и сейчас встречаю, когда еду на работу, – рассказывает Амитина. – Но поскольку следствие не выражало никакой нужды в дополнительных свидетелях и не делало попыток опросить для начала меня и составить, наконец, схему ДТП с моих показаний, то пока не было смысла привлекать кого-то еще. А теперь оказывается, что свидетелей остро не хватало для ведения дела.

Практика показала, что сдвинуть дело с мертвой точки помогают только жалобы, которыми надо снабжать каждый шаг процесса на пути к судебному разбирательству. Так, чтобы материалы передали в следственный отдел своевременно, необходимо написать жалобу в прокуратуру. В противном случае против положенных 10 дней они имеют шанс задержаться там на несколько месяцев, как это произошло с материалами Валентины Кочетовой. По делу Амитина в МВД РФ потерпевшей стороной были поданы две жалобы. Одна – на действия сотрудников ДПС, которые не внесли в схему ничего, кроме места наезда. Вторая – на инспекторов ГИБДД, которые не сочли нужным выехать на место ДТП с прямым свидетелем и отказались принять от потерпевшей стороны ходатайство об оформлении сохранной расписки с водителя автомобиля – средства причинения смерти, которое являлось основной уликой. Такие же точно жалобы супруга покойного подала и в районную прокуратуру, которая назначила этим двум инстанциям провести внутреннюю проверку.

На позапрошлой неделе внутренняя проверка в полке ДПС показала, что нарушений в действиях инспектора не обнаружено. Иначе говоря, инспектор Федореев, прибыв на место происшествия, где на проезжей части была лужа крови, а участки дороги покрыты осыпью стекла автомобиля (конечные точки расположения осыпи стекла могут позволить сделать расчеты тормозного пути, а следовательно, и скорости машины), не нарушил правил составления схемы, ограничившись беседой с водителем и отметивший с его слов место наезда крестиком. На попытку узнать собственно материалы проверки и причину «отсутствующих» нарушений старший инспектор отделения по исполнению административного законодательства Сергей Колбин ответил, что эти материалы являются сугубо внутренними:

– Никто перед вами не будет отчитываться, на каком основании написано такое заключение. Потерпевшая попросила провести проверку – мы ее провели и отправили ей результат. Другой информации мы не предоставляем.

На просьбу сослаться на закон или правило, которое запрещает сотрудникам ДПС обнародовать результаты проверки подателю жалобы и прессе, Колбин ответить отказался:

– Жалобы потерпевших на неправильное составление схемы – это амбиции и незнание действующего законодательства. Если по приезду инспектора на дороге нет того, что на ней было полчаса назад, то он не имеет права это вносить в схему с чьих-то слов. Осыпь стекла к тому времени вполне могли развезти, ведь движение в этом месте оживленное.

Лужу крови от головы погибшего, по-видимому, тоже «разнесло оживленное движение» – дождя после происшествия не было. По словам прокурора Советского района Александра Власова, результаты проверки в первую очередь должны удовлетворить подавшего жалобу. Это означает, что в ноябре последуют новые проверки – и так до победного конца.

160 ТЫСЯЧ НА РАСТВОР ФУРАЦИЛЛИНА

Если довести дело о ДТП до суда с работой следственного отдела Новосибирска занимает несколько лет, то со страховыми компаниями все обстоит ровно наоборот – первая же попытка потерпевшего получить свои деньги приводит его в суд. Именно там сегодня принимаются решения о выдаче компенсаций по ОСАГО, положенных потерпевшей стороне от компании, где застрахована машина водителя. И это при том, что сама система ОСАГО была создана именно для того, чтобы разгрузить работу судов от разбирательств по ДТП.

– Мы оплатим вам только спиртовой раствор фурациллина, – честно предупредил представитель компании «Наста» юриста женщины, сбитой на пересечении ул. Золотодолинской и Ученых.

Практика оплачивать счета по правилам ОСАГО проходит сегодня болезненный период становления, и отчасти в этом виноваты сами пострадавшие. Опрос, проведенный корреспондентом «Навигатора», показал, что из 20 случаев наездов на пешеходов в страховую компанию за выплатой по ущербу здоровью обратился только один из них, да и то лишь потому, что он имеет юридическое образование и знает законы. Общие расходы на лечение пострадавших зачастую составляют более 100 тысяч. Не меньшую сумму составляют и потери по утрате доходов в виде зарплаты из-за временной потери трудоспособности сбитого пешехода или его смерти.

Лимит выплат по ущербу здоровья по ОСАГО – 160 тыс. руб., куда могут и должны входить все затраты потерпевшей стороны – от операции, лекарств, санаторно-курортного лечения, компенсации доходов по утрате трудоспособности или смерти кормильца – до его похорон и поминок. На деле же оказывается, что никто из пострадавших понятия не имеет о своих правах, считая, что страховка ОСАГО предназначена только для выплат по ДТП с участием двух автомобилей. Разумеется, никто из представителей государственных служб потерпевшим об их правах не говорит. И если подходить к вопросу формально, то действительно не обязаны. Но, к сожалению, молчат они не только об этом. Большим секретом является и та информация, которую потерпевшие просят предоставить, самостоятельно пытаясь воспользоваться своими правами.

ТАЙНЫ СЛЕДСТВИЯ

Отец троих детей, мать которых была сбита насмерть 19 октября на ул. Арбузова, обратился в следственный отдел за копией схемы ДТП и данными о мотоциклисте. В ответ он узнал, что материалы дела на время следствия являются тайной следствия. Это выглядело бы совершенно справедливо, если не считать, что схема ДТП и данные водителя изначально предоставляются в следствие сотрудниками ДПС и никоим образом не могут являться тайной для потерпевшего.

По иронии судьбы в коридоре следственного отдела в это время оказались тот самый горе-водитель и его мать. К ним и предложил обратиться следователь Николай Диденко одинокому отцу – мол, если мать юноши захочет сообщить вам, как зовут ее сына, – пожалуйста. Но мать не имела никакого желания общаться с кем-либо из членов осиротевшей семьи и напомнила, что вина ее 18-летнего сына, который ехал с превышением скорости и не имея прав на вождение, еще не доказана. И снова эти слова не погрешили против истины – вина и впрямь еще не доказана, а учитывая, что женщина была сбита вне зоны пешеходного перехода (рядом с остановкой у дома №5 по Арбузова), то бравый водитель может и вовсе отделаться скромным штрафом за вождение без прав и за нарушение скоростного режима.

Вопрос, почему около этой остановки нет знака пешеходного перехода, остается открытым. Но если следовать букве закона, не размазывая по щекам кровавые слезы, семья погибшей осталась не только без матери, но и без половины средств на существование, поскольку она являлась сотрудником Института органической химии.

Нанесенный ущерб в виде затрат на похороны и части доходов погибшей на срок, устанавливаемый судом, компенсируется потерпевшей стороне в полном объеме, вне зависимости от того, признают ли водителя виновным. Соответственно, чтобы подать такой иск, потерпевшему необходимо знать данные водителя. На попытку объяснить это следователю Диденко потерпевший получил ответ, что иск в суд подавать сейчас не нужно, поскольку там могут затребовать документы, необходимые для следствия, что создаст лишние проблемы. Стоит ли говорить, что для удовлетворения иска о компенсации материального ущерба не нужны материалы, необходимые для расследования и заведения уголовного дела, поскольку цели у этих процессов совершенно разные?

Занимательно, что сделать в этой ситуации человек без юридического образования ничего не может. Для подачи жалобы в прокуратуру на действия следователя в такой, отметим, совершенно типичной для работы следствия ситуации потерпевшему был необходим либо свидетель, либо письменный отказ следователя в предоставлении информации по письменному же ходатайству. Если же весь разговор происходил устно и никак не был зафиксирован, то доказать произошедшее невозможно – о нем можно лишь поведать журналисту.

ДАЙТЕ ЖАЛОБНУЮ КНИГУ!

Человек, впервые столкнувшийся с работой ДПС, ГИБДД и УВД, неизбежно наступает на одни и те же грабли. В результате, потеряв кучу нервов и времени, чтобы съездить на противоположный конец Новосибирска в следственный отдел по ДТП (ул. Станционная), он не получает ни одной буквы информации, зато существенно упрощает работу следователю, который теперь может не тратить свое время, чтобы съездить к потерпевшему за данными погибших и членов их семьи. Очевидно, выезд к потерпевшему – это наиболее сложная часть работы следствия. Иногда встречи со следователем потерпевшие ждут годами, хотя на рассмотрение дела обычно дается 2 месяца. Затем либо продлевается срок расследования, либо закрывают дело за отсутствием вины водителя, так и не опросив свидетелей потерпевшей стороны и самого потерпевшего, если тот остался в живых.

В прошлой статье «Навигатора» о работе ДПС, ГИБДД и следственного отдела по ДТП при наездах на пешеходов уже указывался яркий прецедент сбитой напротив ДМ «Юность» Валентины Кочетовой, со слов которой в течение 9 месяцев следствие не хотело составлять схему, пока ее жалоба не поступила в МВД РФ. Напомним, что дело Кочетовой находилось в дознании района целых 9 месяцев вместо положенных 10 дней, а затем, когда уголовное дело было наконец возбуждено, его неоднократно закрывали. Количество постановлений о закрытии дела и количество отмен этих постановлений прокуратурой превышает все пределы приличия, но, как ни странно, лимита в этом вопросе закон не предусматривает – увлекательный процесс перебрасывания материалов может прекратить только вмешательство высших инстанций.

2 ноября исполнилось 2 года со дня ДТП Валентины Кочетовой, но дело до сих пор не передали в суд. Последний раз его пытались закрыть, мотивируя это тем, что показания свидетелей сторон не дают возможности прийти к решению, что водитель виновен. То есть противоположные показания обвиняемой и потерпевшей сторон для нашего следствия могут служить достойной причиной для закрытия уголовного дела. Единственный способ борьбы со стилем работы ДПС, ГИБДД и следственного отдела по ДТП – это постоянная атака жалобами всех вышестоящих инстанций. Сегодня по совету уже опытных потерпевших к этим мерам прибегают остальные, передавая друг другу официальные формы подачи жалоб, как эстафетную палочку.

ИГРЫ НА ПРОЕЗЖЕЙ ЧАСТИ

Наезд на пешехода остается самым распространенным видом ДТП в Новосибирске. С начала года по сентябрь таких случаев зафиксировано 744 – более половины всех ДТП. По мнению представителей администрации, дополнительные светофоры ситуацию не спасут. Сотрудники ДПС по-прежнему работают из кустов с радарами, а не на пешеходных переходах. За не пропущенного на зебре пешехода водитель наказывается штрафом в 100 руб., а за превышение скорости на 30 км/ч – в тысячу. Спрятаться у зебры милиционеру негде – появление на дороге человека в форме заставит водителей соблюдать закон, и нарушителей будут единицы. Штат сотрудников ДПС тоже не резиновый – одной дежурной бригады хватит всего на 2-3 зебры в районе.

Заставить водителей и пешеходов соблюдать ПДД в таких условиях можно лишь одним способом – сделать нарушения водителей невыгодными для сотрудников правоохранительных органов, а именно: собрать статистику ДТП с участием пешеходов и выявить причины случившегося. Ведь количество пешеходов, пострадавших под колесами, с каждым годом растет, как растет и количество автомобилей, а места, где чаще всего происходят такие случаи, одни и те же. Перечень опасных мест на дорогах Городка навскидку может назвать любой из жителей: напротив магазина «Альбумин», перекресток у остановки «Дом ученых», пр. Строителей. Только за последний год там произошло несколько наездов на пешеходов, из которых три закончились смертельным исходом. Большую скорость развивают автомобили на пр. Лаврентьева. Но если на этом проспекте есть целых три светофора, то в пешеходной зоне пр. Строителей – ни одного.

Как показал опрос водителей, в отсутствие каких-то серьезных штрафов и наказаний пропустить пешехода на зебре становится даже опасным.

– Когда я еду у края дороги и вижу, что во второй полосе за мной несется машина, которая не собирается останавливаться на зебре, а наоборот – хочет успеть проскочить на полном ходу, я всеми силами стараюсь не пропускать пешеходов, – объясняет водитель с 15-летним стажем. – Безголовых лихачей развелось так много, что, пропусти я кого-то, он угодит под машину, летящую слева, прямо на моих глазах. Если же получается так, что я уже пропустил людей на дорогу, иногда они так и стоят перед моей машиной, как испуганные заложники, боязливо выглядывая в ожидании, когда освободится следующая полоса.

То, что происходит сегодня на зебрах Новосибирска, поверьте, далеко не типичная ситуация. Совершенно иначе обстоит дело в Томске и Кемерове, а всего год назад дисциплиной на дорогах отличался Бердск. Пропустить пешехода на зебре – это не вежливость и не признак хорошего воспитания, как думают сегодня многие водители. Это всего лишь признак знаний ПДД, и если мы доживем до времени, когда на столбе у каждого перехода будет установлена видеокамера, то даже при штрафе в 100 руб. сборы с нарушителей переплюнут результаты охоты с радарами в несколько раз.

– Вы, наверное, не поверите, но в Севастополе, когда ты только подходишь к краю тротуара в месте, где нет светофоров, перед тобой останавливаются даже полные пассажирские автобусы, – рассказывает дочь погибшего доктора наук. – А этим летом на оживленной украинской трассе нас пропустил через дорогу многотонный трейлер.

Мария ШКОЛЬНИК

Фото автора