Диалоги о школе. Часть 3

Диалоги ошколе

Мы продолжаемпубликацию (начало в «Навигаторе» №14 и№17) диалогов о школе с Любовью ЮрьевнойТРУНЕВОЙ, руководителем ЛОС «Классика» на базе школы №162. В этот раз мыпоговорим об отношении к образованию сразу и родителей, и властей.

- Прошлый диалог был о благоприятной для учебногопроцесса атмосфере в школе, однако существуют препятствия на пути к созданиюэтой атмосферы. Начнем с проблемы, которая, пожалуй, наиболее обсуждаема впрессе – с поборов в школе. Так ли этот вопрос важен, как о нем говорятжурналисты?

Удивительно, что самое пристальноевнимание прессы привлекает именно этот вопрос, к которому подходят как-тонеглубоко и односторонне. Я – рядовой учитель, и мое мнение – мнение рядовогоучастника учебного процесса. Школа – это не только уроки, олимпиады,стенгазеты, улыбки детей. Это еще и тепло в классах, мел, столы и парты,завтраки, учебники, занавески, ремонт, цветная бумага, краски и т.д. Кто долженэтим заниматься? Кто должен это обеспечивать?

Такскладывается жизнь, что любой директор, любой учитель оказывается в должностизавхоза и организатора производства. Я никогда не встречала учителей, которыхне тяготила бы такая хозяйственная деятельность.

Родителинедовольны таким положением вещей – учителя тоже недовольны. Что можнопредложить? Можно возложить все эти обязанности на государство. Лет через 25-50государство и общество поймут, что содержать прилично школы выгодно. Этоблестящая перспектива, но что делать с теми, кто учится сейчас? Перебьютсякак-нибудь, «не сахарные – не растают»? Для каждого родителя его ребеноклюбимый и родной. Это не обязанность – это право, за которое родители должныбороться – возможность организовать попечительские советы и участвовать вхозяйственной деятельности школы.

- Однако если родитель может участвовать вхозяйственной деятельности, почему бы ему не поучаствовать в учебном процессе?

- А вот это –вопрос сложный и тонкий! Открытость школы – очень важный момент длясоциализации детей. На примере нашей «Классики» мы видим, что совместная деятельностьродителей и детей помогает им лучше понять друг друга, наполняет отношенияновым смыслом. Одно дело – обсуждать с детьми бытовые проблемы и перипетииличной жизни на уровне «позавтракал ты сегодня? или «уроки сделал?», и совсемдругое – участвовать с ним в издании журнала, в совместном уроке, сделатькакой-нибудь творческий проект.

Если речь идето вмешательстве в учебный процесс со стороны родителей, то здесь очень важно,чтобы они понимали свою ответственность и использовали принцип «Не навреди!».Когда хирург делает операцию кому-то из ваших близких, вы будете требовать датьподержать скальпель? А как бы вы сами отнеслись к тому, что дилетант хочет«порулить» вами в вашей профессиональной деятельности? Прежде чем критиковатьучителей, задумайтесь над такими вопросами: «Способны ли вы объективно оценитьсвоего ребенка? Знаете ли вы требования госстандарта образования? Понимаете ливы педагогическую и возрастную специфику образовательного процесса? Сознаете ливы, что именно родители во многом формируют отношение к школе и знаниям?»

- Ну, аесли учитель – действительно малограмотный и малообразованный человек или ведетсебя недостойно? Родители должны лицемерить, делать вид, что все хорошо,избегать конфликтов, всегда занимать сторону учителя? Или вы считаете, чтотакого не бывает?

- Да, в школебывают «случайные» люди, но мне не нравится тон обсуждения этих проблем,принятый сейчас в обществе. Наверное, у родителей всегда будут претензии кшколе, а у школы – к родителям. Главное – не уподобляться пятиклассникам,решающим основной вопрос современности: «Кто лучше – девочки или мальчики?»

При этом ведьникто не ограничивает вашего выбора школы – именно это уровень ответственностиродителей. Контролировать учителя очень трудно, и заставлять ребенка учиться улюдей, которых не уважаешь, – безнравственно. Нужно мыслить логично: как можноожидать уважения к вашему ребенку от человека, которому вы сами демонстрируетесвое неуважение?

- Еще один вопрос, который прямо вытекает из всегопредыдущего – это насилие в школе, моральное и физическое. С чем это связано?Что в этой ситуации делать родителям?

- Когда вы говорите о насилии в школе, вы имеете в видужестокость детей или насилие со стороны учителей?

- Разумеется, последнее.

- А почему«разумеется»? Буду ли я утверждать, что насилие в школе отсутствует? Нет.Прежде всего, школа – зеркало нашего общества. Если в обществе уровень насилияочень высок, то и в школе он тоже будет высок, ведь в России привычно в сложнойситуации апеллировать к силе. Самое парадоксальное, что во многих случаяхжесткое и даже жестокое поведение в отношении детей объясняется стремлениемучителей сделать детей образованными и успешными любой ценой.

С другойстороны, жестокость и насилие в школьной жизни возникают от беспомощности иотсутствия реальных механизмов воздействия на учеников и родителей, которые нежелают подчиняться принятым в обществе правилам.

Если родителивыбирают школу, у школ должно быть право выбора учеников, и должен бытьмеханизм, обеспечивающий «всеобуч» в самых сложных случаях.

В современномобществе люди иногда не желают вникать в специфику труда учителей. А разумно лиэто, если ты любишь своего ребенка? Современный учитель очень часто чувствуетсебя беззащитным, потому что его не поддерживает ни общество, ни государство.Личность учителя – его главный педагогический инструмент, но никто не помогаетему восполнить утраченное при профессиональном «сгорании».

Я еще хочузаострить вопрос о взаимоотношениях родителей и общества с учителями. Жаль, чтотруднее всего понимается самая простая вещь: в школе, где плохо ученику, неможет быть хорошо учителю, а в школе, где плохо учителю, не может быть хорошоученику. Это как в семье – если там кому-то плохо, то вся семья несчастна.

Мы все говоримо любви к нашим детям, но при этом час работы парикмахера стоит в несколько раздороже часа работы учителя, и нам это кажется нормальным. Так что для насценнее: дети или внешний вид? У учителей ненормированный рабочий день ибезразмерные обязанности. Все наше общество мирится с тем, что учительнаходится в нечеловеческих условиях, а потом удивляется, почему он злой,раздраженный, почему он не вникает в проблемы наших детей.

- Но ведь есть самоотверженные, добрые учителя!

- Да, такихнемало, но учитель должен давать то, что положено по стандарту, выполнять тоттруд, который оплачивается – если он что-то делает сверх стандарта, товоспринимать это нужно, как дар небес, с благодарностью. Делать же ставку наэнтузиазм – безнравственно… Ведь учитель – массовая профессия. Любой из насдолжен быть заинтересован в создании таких условий для школьных учителей, чтобыони позволяли обычному нормальному человеку достойно существовать и выполнятьсвои обязанности, если мы действительно любим наших детей и если мы всерьезозабочены тем, чтобы исчезло физическое и моральное насилие в школе.

- Выговорите, что учитель – массовая профессия, и большинство учителей – обычныенормальные люди. Себя вы тоже называете обычным рядовым учителем. Сейчас многоговорят о национальных проектах, в том числе о проекте «Образование». Как Вывоспринимаете эту реформу в качестве рядового учителя?

- Давайтеисходить из доброты помыслов инициаторов реформы. Как заинтересованный человек,я задам вам встречный вопрос: «В чем вы, человек вне системы школьногообразования, видите пафос этой реформы?»

- Главное (как минимум это декларируетсяреформаторами) – стремление поддержать наиболее эффективные школы и «оптимизировать»ресурсы.

То есть, у насуже есть критерии, которые позволяют отделить эффективные школы отнеэффективных и хороших учителей от плохих? Что такое «хороший учитель» и чтотакое «хорошая успешная школа»?

- Считается,что в первом приближении роль критерия эффективности играют результаты ЕГЭ длявыпускников школы. Наверное, можно добавить олимпиады и какие-то конкурсы исоревнования.

- Это довольнораспространенная в нашем обществе точка зрения. Только к чему она приводит? Ктому, что средний разумный учитель будет стремиться избавиться от всех слабыхучеников, от всех, кто имеет какие-то сложности в обучении. Любой нормальныйчеловек понимает, что результат обучения зависит не только от труда учителя, нои от многих других факторов: наследственности, здоровья, способностей,психологических факторов. Оценка твоей профессиональной деятельности начинаетзависеть от контингента учащихся, от школы, в которой ты работаешь.

На современномэтапе у нас нет разумной, обоснованной оценки труда учителей. Мы до сих порспорим о содержании государственных стандартов, о содержании и объеме школьныхпрограмм. Я никогда не встречала хотя бы трех учителей литературы, согласныхмежду собой в том, что является целью и задачей литературы в школе.

Странная ипарадоксальная вещь: мы клянемся в верности достижениям школы предыдущегопериода, говорим о том, что советская школа давала блестящее фундаментальноеобразование, но при этом переходим на систему тестов, от которых пытаютсяотойти другие страны. Большинство стран постаралось использовать достижениясоветской школы, а мы отказываемся от этих достижений и переходим к системе,которая себя серьезно скомпрометировала.

В таком случаедаже при нашей беззаветной вере в добрые намерения авторов реформы начинаешьдумать, что у них были и другие цели.

-Удешевление образования?

- Да, желаниепровести реформу дешево и сердито.

Особенновосхищает острота и стройность логики реформаторов: с одной стороны, все рыдаютнад тем, что здоровье детей упало и требуется индивидуальный подход к ребенку,здоровьесберегающие технологии, а с другой стороны, нас вынуждают повышатьнаполняемость классов, ставя зарплату учителя в зависимость от числа учеников.Реформаторы постоянно и решительно говорят учителям, которые отдали школе всюжизнь, что они должны пойти вон, уступить место молодой и талантливой поросли,которая, меж тем, не спешит идти в школу и плодоносить на педагогическомпоприще. С одной стороны, говорят, что среди молодежи распространяетсяалкоголизм, наркомания, что растет число детей-беспризорников, что родителиработают и не могут уделять внимание детям, а с другой стороны, сокращаетсячисло бесплатных секций, кружков, почти не развиваются школы полного дня, хотяпонятна их необходимость.

Налицо всепризнаки того, что реформаторы школы исходят не из общественной, нравственной,педагогической целесообразности – они пытаются поставить школу в условия, когдаей придется быть экономически конкурентоспособной. Больше всего такая логиканапоминает любимого героя нашего народа Буратино с его деревянной головой икоротенькими мыслями.

Надо задатьвопрос, будет ли способствовать создаваемая система образования появлениюразличных типов школ, всевозможным формам обучения, сбережению здоровья детей.

Мы постояннохотим экономить на детях, учителях, на образовании. Понимаем ли мы, чтопридется тратиться на больницы, наркодиспансеры, суды, тюрьмы?!

Во имя чегоделается эта реформа? Что это дает нам с вами, обществу? Наша жизнь станетболее разумной и гуманной? Реформа будет способствовать выработке национальнойидеи и стратегии? Поможет ли она ответить нам на вызовы времени?

- Можно вспомнить слова Александра Привалова, что «образование формируетнацию», а также высказывания Бисмарка, что «битву при Садовой выиграл прусскийучитель». И в наше время, когда требуются подвижные, открытые, творческие люди,образование реформируется с совершенно неясными целями.

- И этопечально, потому что реформа образования должна иметь некий нравственный смысли делать так, чтобы в стране было больше умных, образованных и порядочныхлюдей.

В следующем диалоге мы поговорим о проблеме «неудобных» детей идисциплине в школе.

(Продолжениеследует).

Павел ГРОМОВ.