Рюкзак счастья
Рюкзак счастья
Павлика я знаю давно. Без малого уже полтора месяца. Еще в конце ноября, когда возле школы только-только залили лед, я впервые увидел это маленькое узбекское чудо о двух коньках и одной клюшке.
С немногочисленной ребятней, попавшейся в тот день под руку, мы порешили играть в хоккей, и в одну со мной команду попал этот мальчик лет восьми, в штанах с заплатками на коленях, с восточным разрезом глаз и красными, как брюшко снегиря, щеками. Из этих щек на традиционное «как тебя зовут?» донеслось не по возрасту важное: «Павел». Я даже немножко растерялся, поскольку уже приготовился услышать: Айбек, Равшан, Мансур… Ну что ж, Павел так Павел.
Через три дня, в среду, мне снова повстречался «мужичок-с-ноготок». На этот раз – в раздевалке-вагончике нашей хоккейной сборной. По его робости – робости синички, садящейся в протянутую ладонь схватить семечку, – было видно, что он зашел сюда впервые, из непреодолимого любопытства. А посмотреть было на что. Парни-хоккеисты так молчаливо и сосредоточенно облачались во всевозможные замысловатые щитки – наколенники, налокотники, нагрудники, «ракушки», что казалось, они сейчас выходят не на ледовый каток поиграть в свое удовольствие, а на Чудское озеро биться насмерть с тевтонскими рыцарями. Павлик сидел в сторонке и округлившимися до «русского» размера глазами наблюдал. Досмотрев «шоу» до конца, он подошел ко мне как к знакомому и осторожно спросил, показывая на шлем:
– Эта штука надеть можно?
– Конечно, можно.
В мысли о том, что мальчик проводит на катке все свое свободное время, я окончательно утвердился в субботу, когда вновь обнаружил юного «Павла Буре» на испещренном многочисленными посетителями льду. Завидев меня, он улыбнулся, подъехал к бортику и выпалил:
– Здравствуйте! У вас новый сумка?
– Нет, Паша, этой сумке лет семь уже. Здесь даже замок не работает.
– А у меня сумка совсем нет. Я коньки руками ношу.
В среду, специально немного опоздав на тренировку (чтобы все уж точно были в сборе), едва переступив порог, я обратился к друзьям-хоккеистам:
– Мужики, пацана мелкого, Пашку, знаете? Ему коньки носить не в чем. Давайте скинемся по полтишку и сделаем ему подарок на Новый год, а?
Через десять минут я держал в руках 550 рублей…
В пятницу после тренировки произошло вручение презента. Модный сиреневый рюкзак, с кучей карманчиков, карманов и карманищ, с отточенной дизайнерской выдумкой стильной размашистой надписью «I’m crazy», смотрелся на Павлике просто превосходно. С текущим носом, с блестящими, как у Микки-Мауса, черными глазами и съехавшей на макушку – от ширины улыбки! – вязаной шапкой, он стоял перед нами и излучал свет кремлевской звезды. Когда я почти переоделся, Пашка спросил:
– Вы в какой сторона идете? Я туда же.
Мы пошли по уже основательно занесенной тропинке в сторону темных силуэтов «хрущевок». И я уже раскрыл рот, чтобы проговорить с Павликом оправдательные ответы на наступательные вопросы родителей по поводу появления рюкзака, как вдруг…
– Паш, ты чего остановился?
– Все, я пришел. Это мой дом.
– А-а… Ну давай. С Новым годом!
«Ну Павка дает! – думал я по дороге на остановку. – Живет в двадцати метрах от катка. Зачем ему сумка для коньков? Он же их укладывать дольше будет. Хотя…»
У меня с юности привычка рифмовать эмоции на ходу. Из глубин сознания на его (сознания) поверхность сами собой всплыли две строчки, которые уже не отпускали мой мозг до конца вечера:
Любовь превыше расставаний,
Добро превыше расстояний…
Иван БЕЗЗУБЯК
Комментарии