Раздумья о науке

Накануне своего 60-летия заместитель Председателя СО РАН, директор Института нефтегазовой геологии и геофизики им. А.А. Трофимука академик Михаил Иванович ЭПОВ поделился своими мыслями о науке и не только…

– Слово «модернизация» зачастую воспринимается как пропагандистский лозунг. Если отрешиться от такого отношения, то насколько радикальными должны быть сегодня изменения в нашей жизни?

– Мне не очень нравится сам термин «модернизация». Есть понятное русское слово «обновление». Но его нельзя применить, например, к запуску Байкальского ЦБК или очередной попытке реанимации АвтоВАЗа. Слово «обновление» принципиально, оно обнажает суть – на самом деле привносится нечто новое или нет.

Обновление не предполагает радикальных мер. Прежде чем нести в промышленность технологические новшества, необходимо изменить управление экономикой на всех уровнях. Сегодня это амальгама из разнородных структур, и такая система нуждаются не в ломке, а в обновлении эволюционного типа. В большинстве сценариев «инновационных прорывов» не заложено черновой работы, которая необходима для реального обновления страны.

– Считается, что в каждую эпоху то или иное направление науки вырывается вперед: в частности, 20-е столетие называли веком физики. Каково лидирующее направление в первой половине века 21-го?

– Наступивший век видится временем биологии, наук о жизни. Это связано с тем, что растет ценность человеческой жизни, увеличивается стоимость затрат на нее, начиная с выхаживания младенцев и заканчивая сохранением здоровья стариков. Еще одна составляющая – экология, призванная изучать и поддерживать среду обитания человека и других живых существ.

Обостряются и проблемы, которые эти науки призваны решить – перед человечеством на новом витке развития встанет вопрос перенаселения, пока отошедший на второй план. В России, в условиях депопуляции, об этом говорить довольно странно, но население планеты стало очень быстро увеличиваться. «Зеленая революция», которая спасла целые народы от голода, в ближайшие 100 лет может трансформироваться в борьбу за водные и энергетические ресурсы. Это может стать для развития цивилизации роковым.

– В последнее время обострились дебаты вокруг лженауки. Где, с вашей точки зрения, проходит граница между открытиями несомненными и сомнительными?

– Основная проблема связана с финансами. Иначе вопрос носил бы схоластический характер: желает человек создать идеальный фильтр для воды – пусть работает, хочет изучать торсионные поля – пусть изучает. Поднимаемый шум связан с тем, что на некоторые несостоятельные, по мнению ряда ученых, исследования выделяются значительные суммы. Но вопрос о распределении бюджетных средств нужно рассматривать шире: так, на ремонт здания ВГИКа выделено 4,5 миллиарда рублей – всего втрое меньше годового бюджета СО РАН. И никто не поднимает тревогу по поводу соразмерности затрат.

Решать вопросы научности или лженаучности вообще довольно сложно. Кроме нелепицы, вроде пренебрежения законами термодинамики, есть «спорные территории» современного знания. Я бы в этой полемике не был радикален. Комиссию по лженауке РАН есть смысл переименовать в комиссию по исследованиям, не имеющим современной научной основы.

– Много говорится о необходимости омоложения академической науки, о поддержке молодых ученых. Что вы думаете об этом?

– Я бы говорил об омоложении всей науки: не только академической, но и оборонной, и корпоративной. Не подлежит сомнению, что оно необходимо, но редко ставится вопрос о качестве ученых. В науке нет однозначных оценочных критериев, диссертации – лишь косвенные признаки успешности, то же самое касается цитируемости.

Сегодня Сибирское отделение РАН взяло курс на строительство жилья для научной молодежи. Это правильно, однако может оказаться, что льготное жилье привлечет людей молодых, но мало способных к занятиям наукой. Если мы создаем особые условия для молодежи, то критерии отбора должны быть жесткими и множественными – и на стадии приема, и в первые годы работы. Иначе мы рискуем повторить опыт 90-х, когда обучение в аспирантуре давало право на освобождение от службы в армии. С трудом удалось справиться с желающими до 27 лет ради этого «поработать в науке».

– Каждый школьник знает величайших философов, историков, географов, физиков, химиков, астрономов… А кто же тогда величайшие геологи человечества?

– Вопрос не имеет однозначного ответа. В этот список я бы обязательно включил две фигуры. Первая – это академик Вернадский, по основной специальности геолог, хотя его интересы к исследованию были намного шире. Из зарубежных ученых это Вегенер, создавший теорию движения континентов и развивший ее от гипотезы до целостной научной концепции.

– Назовите три главных достижения наук о Земле за последние годы.

– Первое – это формирование геодинамики, науки, объясняющей внутриземные движения. В XIX веке признавались только вертикальные движения, например, горообразование. Затем появились представления о горизонтальных движениях, дрейфе континентов. Борьба «фиксистов» и «мобилистов» привела к сегодняшнему синтезу представлений о движениях внутри Земли.

Второе – развитие геофизики. Долгое время геология базировалась на визуальных наблюдениях и анализе каменного материала. Геофизика утвердила постулат о том, что физические поля, измеряемые хоть с поверхности, хоть даже из космоса, – это носители информации о строении Земли в совершенно разных масштабах, от всего земного шара до небольшой золотой россыпи.

Третье направление связано с палеонтологией и стратиграфией, известными широкой публике по произведениям Ивана Ефремова или фильму «Парк Юрского периода». С его помощью удалось детально восстановить основные этапы развития жизни на Земле – от первых колоний бактерий до гигантских динозавров и далее.

– В современной географии уже не осталось «белых пятен». А есть ли они в геологии?

– Есть два вида неисследованных районов. Первый – это труднодоступные местности, например, Антарктика и глубоководные океанические участки. Подобные области есть и в Туве, и в Забайкалье, и на Дальнем Востоке, арктический пояс России тоже не исследован досконально.

Второй вид районов считается хорошо изученным на современном уровне. Но завтра мы можем получить новые знания и скорректировать свои представления об их геологии.

– СМИ периодически публикуют заключения экспертов о том, что сегодня в России разведка месторождений отстает от разработки. Верны ли такие утверждения?

– В советское время часть финансов вкладывалась в будущее, потому что господствовала философия будущего. Большие ресурсы направлялись в геологоразведку исходя из общей идеологии создания «счастья для следующих поколений». За 70 лет существования отрасли были разведаны гигантские запасы практически всего спектра полезных ископаемых. Сегодня мы их разрабатываем, а разведываем, действительно, мало. Однако запасы можно наращивать и другим способом: если мы получаем, например, новую технологию извлечения металла из отходов, мы тем самым создаем его новые запасы. Что же до геологоразведки, даже если вложить деньги, во многих регионах уже нет дееспособных организаций, специалистов, инфраструктуры. С одной стороны это очень плохо, но с другой – появляется возможность создать новую геологоразведку, основанную на последних достижениях фундаментальной науки.

Андрей Соболевский