Последнее свидание

Жаркий июль, седьмое число, день Ивана Купалы. В салоне автобуса людей не очень много, воскресенье, городские жители с самого утра – кто на пляжах у воды, кто на дачах. Накануне в городе прошел короткий, но сильный ливень, так отстиравший дороги и автобусные остановки, что они выглядели как новые. Чистый воздух, проникающий в салон, до сих пор был насыщен озоном, дышать было легко и приятно. Недалеко от дверей в центре автобуса стояла красивая женщина. Она смотрела в открытое окно и улыбалась. Свободных мест в автобусе было много, но она не садилась, боясь помять нарядное платье, а оно действительно было очень красиво. Сшитое из легкой, пестрой, слегка прозрачной ткани, оно деликатно облегало ее фигуру. Стройные ноги казались длиннее из-за легких туфелек на шпильках. Люди изредка поглядывали на нее, на ее улыбку, тоже улыбались и отводили глаза, чтобы случайно не навредить этой милой женщине даже своим взглядом. Пусть она будет счастлива в своих мечтах.

И хотя ее возраст принято называть бальзаковским, казалось, что такая взволнованная красавица непременно должна ехать на встречу с любимым человеком, на свидание. Она уже живет этой встречей, и если она улыбается, значит в ее мыслях все хорошо. Так должно быть, так обязательно будет, ведь это свидание может оказаться самым важным в ее жизни и никак нельзя упускать шанс стать счастливой на все последующие годы.

На улице между тем пацаны носились и поливали друг друга. Мокрые и взъерошенные, они поджидали на остановках очередной автобус. Автоматические двери открывались, и потоки воды лились в салон, заставляя визжать женщин и ругаться мужчин. Это доставляло мальчишкам, находившимся на тротуаре в сравнительной безопасности, неописуемую радость.

Пассажирам автобуса, в котором ехала зачарованная женщина, очень повезло. Водитель, во избежание неприятностей, на остановках открывал только одну, центральную дверь, за которой стояла она, глядя вдаль и улыбаясь. Двери открывались, несколько мальчишек с бутылками и с пластиковыми ведрами, наполненными холодной водой из колонки, оказывались у проема, замахивались, но что-то мешало им выплеснуть воду внутрь. А женщина, словно не замечала всего происходящего вокруг нее, ничего не видела и не слышала. Зато пассажирам хорошо был слышен диалог двух мальчишек:

– Ну, ты чего, испугался что ли? Я не думал, что ты такой трус, – сказал подошедший крупный пацан мальчику поменьше.

– Ничего я и не испугался. Там людей мало рядом с дверью. Одна чокнутая только стоит и улыбается. Зачем ее обливать-то? – Эх, ты! Трус!

– Так никто не стал обливать, там много наших ребят было! Автобус ехал быстро и вскоре должен был прибыть на конечный пункт маршрута. На очередной остановке его поджидали несколько мальчишек и девчонок. Они прятали за спины свое «оружие» – ведра и бутылки с водой. Дверь открылась, и снова все повторилось, ребятишки отходили от автобуса, оглядываясь и смущенно улыбаясь. Кто-то из них сказал: – Ладно, не получилось...

Но на остановке были и другие люди. Со скамейки поднялся небритый мужчина средних лет, взял из рук мальчишки маленькое ведерко с водой и со словами:

– Гляди, как нужно это делать! – уверенно выплеснул его на женщину. Потоки воды стекали с ее нарядного платья, разом прилипшего к телу, волосы на голове намокли и тщательно уложенные локоны превратились в безобразные сосульки. Она даже не вскрикнула, лишь смотрела на обидчика широко открытыми от ужаса глазами и молчала. Небритый мужчина тоже смотрел на нее, но уже с испугом, словно понял, что только что совершил большой и непростительный грех. Он опустил голову, нахмурился и, сунув ведерко в руки мальчишки, оглянулся на женщину в автобусе, тяжело вздохнул и, махнув рукой, сказал: – А ну вас! Пошли вы все...

Он быстро ушел с остановки, так и не услышав, как плакала женщина в автобусе, словно потеряла что-то страшно дорогое и очень значимое в ее жизни. Затем она вышла из открытых дверей и перешла дорогу, чтобы сесть в автобус и уехать назад, туда, откуда только что приехала. В. Житинкин -----------------------