Похвалим своё болото

«Навигатор» не раз публиковал материалы о планах перезонирования леса вдоль Бердского шоссе. Там Институт патологии кровообращения имени Мешалкина собирается развернуть новое строительство рядом с существующим комплексом зданий. Эти проекты всколыхнули общественность, ведь стройка означает дальнейшее уменьшение площади лесных насаждений в районе. 9 ноября на публичных слушаниях принято решение о переводе около 8 га городских лесов в зону здравоохранения ОД-3. Что мы обретём, пока неизвестно. А что потеряем? Своё мнение высказал к.б.н. Олег КОСТЕРИН.

По большому счёту прилегающую к зданиям клиники территорию можно отнести к двум типам природной среды – сосновому лесу и болоту. Если строительства не избежать, вопрос состоит в том, какие участки можно выделить, чтобы вред был минимален.

С хозяйственной точки зрения лес ценнее болота. Но застройщики же не ставят перед собой цели получить прибыль от вырубки деревьев. А ещё у леса есть бесспорная эстетическая и рекреационная значимость.

Однако нельзя сбрасывать со счетов задачи сохранения биоразнообразия для устойчивости и целостности крупных природных комплексов. Очевидно, что не пройдёт и полусотни лет, как чудом сохранившееся к тому времени (несомненно, лишь на крошечных тщательно охраняемых участках) оно будет едва ли не самым ценным ресурсом на планете. Такие участки могут стать объектами входящего в моду экотуризма и едва ли не поклонения уже через 10-20 лет. При этом подходе имеющееся на нашей территории болото, возраст которого около десяти тысяч лет (всего на две тысячи лет моложе окончания последнего оледенения) оказывается гораздо более ценным.

Сосновый лес – сообщество достаточно специфическое, устойчивое и не очень богатое видами. Сосна растёт и возобновляется на песчаных, известковых почвах и способна быстро их колонизировать.

Совсем другое дело – болото, каждая часть которого уникальна и разнообразна (спросите любого ботаника-флориста, где ему интереснее работать – в лесу или на болоте). Это комплекс совершенно различных растительных сообществ, которые могут сменять друг друга на протяжении нескольких десятков метров. Микрорельеф, вплоть до кочек, заросли разнообразных кустарников, даже пни и колоды предоставляют места для жизни самых разных организмов – от крошечных напочвенных орхидей до зверей и птиц. Труднопроходимость и непривлекательность для человека делают эту среду убежищем для таких крупных животных, как, например, лоси. Они жили на шлюзовском болоте до 1980-х, и сейчас появляются свидетельства того, что животные вернулись.

Болото – это не единый массив, а множество понижений и западин, соединённых логами, по некоторым из них протекают ручьи. Каждый элемент рельефа имеет своё «лицо». В лесостепной зоне Новосибирской области только в заболоченном лесу Обской поймы в естественном состоянии и в большом количестве произрастает лиственница сибирская (её много в Горном Алтае).

Весь участок, ограниченный жилмассивами Правые Чёмы (Шлюз) и Нижняя Ельцовка, старицей протоки Долгой и федеральной трассой, – это сложный природный комплекс древней поймы Оби. Сегодня к югу от города он почти исчез из-за создания Обского водохранилища и застройки частными домами, но чудом сохранился у нас в виде почти не нарушенной территории.

Много здесь и видов из Красной книги Новосибирской области: из растений – венерин башмачок настоящий, ладьян трёхнадрезанный, гнездовка настоящая, неоттианте клобучковая, звёздчатка ланцетовидная, девясил лекарственный, лютик многолистный и уруть мутовчатая; из птиц – малый погоныш, орлан белохвост, длиннохвостая и бородатая неясыти, из насекомых – стрекоза-белонос толстохвостая, из млекопитающих – речная выдра. Нужно упомянуть и редко произрастающие у нас двулепестник парижский, бодяк болотный и кустарниковую берёзу, а среди земноводных – сибирского углозуба и тритона обыкновенного. Почти две трети упомянутых видов выявлены именно на болоте.

Таким образом, территория, называемая в народе Шлюзовским лесом, неоднородна, там чередуются сухие и заболоченные участки. На возвышении древних дюн растёт сосновый лес, а в понижениях представлен богатый спектр заболоченных сообществ. И все они хороши по-своему.

Думается, что нельзя отправлять институт имени Мешалкина в болото. Пусть оно будет нашим местным заповедником, хранителем почти первозданной природы, убежищем для выдр и лосей. Лучше организовать здесь особо охраняемую природную территорию.

Но что же получается: мы приглашаем клинику в лес? Для многих это покажется не самым привлекательным решением. Прекрасные сосняки тоже требуют сохранения.

Однако давайте пройдёмся по нашему лесу. Сложно ожидать, что близость федеральной автодороги не скажется на его состоянии – не в силу «вредных выбросов», а из-за своей доступности. В глубину до двух сотен метров поросль сильно изрежена рубками, на рединах поднимаются заросли крапивы, активно вселяется агрессивный пришелец – клён ясенелистный. Но эта полоса защищает собой более глубоко расположенные и ненарушенные участки. Именно в неё в крайнем случае можно вписать необходимые институту объекты к югу или к северу от существующих корпусов. И если хотя бы на половине площади клиники останутся деревья, это будет хорошо.

Надежда на сохранение части лесных насаждений действительно есть, ведь на публичных слушаниях руководство клиники обещало, что общая площадь зданий не превысит 30%.