Не поставив точку

Не поставив точку

Подавляющее большинство людей любит художественное кино и не любит документальное. Вместе с тем первый фильм, показанный зрителям 28 декабря 1895 года братьями Люмьер, был документальным: оператор запечатлел прибытие поезда на станцию. Многие именитые режиссеры потом назовут его гениальным. На вопрос «что же там гениального?» ответ почти у всех на удивление стандартен: «Гениальна подлинность изображенной жизни». Говоря другими словами, документальное кино – это и есть сама жизнь.

Фильм «Наука во все времена», показанный 2 июня 2007 года в Доме ученых, тоже интересен, в первую очередь, как толстая папка-скоросшиватель с движущимися картинками живой современной истории – истории зарождения и развития науки в Сибири. Здесь нет ярко выраженной авторской подачи, нет нравоучений из-за спины. Режиссер Владимир Эйснер, как и полагается художнику, скромно ушел в тень, оставив зрителя наедине со своими мыслями, чувствами и переживаниями.

Эта кинолента, состоящая из четырех отдельных глав (по числу председателей СО РАН), не о событиях – о людях. Людях, которых никто не сыграет лучше их самих.

Фильм первый. «ВРЕМЯ СВЕРШЕНИЙ»

На экране – архивные кадры, отображающие трудовые будни «первооткрывателей» Академгородка. Христианович, Соболев, Трофимук, Лаврентьев совещаются, обсуждают, дискутируют. Как в русской поговорке «семь раз отмерь – один отрежь». За кадром – привет из 60-х: бодрая скрипичная музыка и хорошо поставленный голос диктора Игоря Кириллова: «Сегодня на площадке в 1200 га работают строители, но пройдет всего три-четыре года – и там, где мы видим траншеи и котлованы, поднимутся здания 14 институтов, их лабораторные и экспериментальные базы, университет, жилые кварталы, студенческие общежития».

Так все начиналось. Светлые, улыбающиеся лица. Нелепые по нынешним меркам костюмы; коротенькие, почти детские, галстуки. Спартанская обстановка помещений. Откровенно смешные первые эксперименты: два парня в клетчатых рубашках и закатанных до колен брюках, стоя в продолговатой луже, кидают в нее большую доску. Идет волна. Голос за кадром: «Лаборатории не готовы, но это вовсе не значит, что нельзя изучать законы движения цунами».

Вот перед зрителем гаражи, в которых стоят какие-то установки, окруженные копошащимися людьми. Оптимистичный голос: «Лаборатории не готовы, но это вовсе не значит, что они отсутствуют: индивидуальные гаражи, как выяснилось, могут быть достаточно гостеприимными не только по отношению к автомобилям».

Глядя из XXI века на экран, на эту кальку с событий 50-летней давности, невольно думаешь: Боже мой, как просто и естественно все начиналось! «Когда б вы знали, из какого сора…»

И опять голос за кадром: «Не готовы лаборатории, не готовы корпуса. Но академический городок уже существует. Больше того – он воспет в шутливых строчках Наташи Притвиц:

Столицы опустели ныне:

Покинув берега Невы

И академии Москвы,

Цвет общества живет в долине,

В прославленной долине той,

Что называют Золотой…»

Наталья Алексеевна Притвиц сегодня в зале. Какую гамму чувств она испытывает сейчас?

Чередой – архивные кадры: открытие университета, ФМШ, знаменитые барды из знаменитого кафе-клуба «Под интегралом», Лаврентьев читает лекции школьникам, Будкер общается со старшеклассниками – победителями районных и областных олимпиад. Приезд Хрущева и его жестикулярно-выразительный, хотя и беззвучный «нагоняй» отцам-основателям Городка за их проект застройки слишком многоэтажными, на взгляд генсека, домами…

В канву советской кинопленки начала 60-х органично вплетены кадры года 2005-го. Вспоминает академик Владимир Шумный: «Глядя на то, как строился Институт гидродинамики, Лаврентьев прикинул: если дальше так пойдет, то строить будем десятилетия. Он добился, чтобы поменяли строительную организацию. Пришел генерал (тогда еще полковник) Иванов, в «Щ» построили бараки, в которые пригнали стройбаты – и все начало расти, как на дрожжах. У меня такое ощущение: если бы был кто-то другой вместо Лаврентьева – Академгородка бы не было».

Фильм второй. «ВРЕМЯ СОБИРАТЬ КАМНИ»

Быстро, как в чаплиновском фильме, под музыку в стиле французского шансона: большой зал, много собравшихся – Лаврентьева провожают на пенсию. Кто-то повязывает ему на шею пионерский галстук, кто-то надевает на голову бурятский головной убор, кто-то накидывает на плечи халат. Лаврентьев, уже стоя во всем этом, гордо складывает руки на груди и улыбается своей знаменитой «складчатой» улыбкой. Звука нет, но по энергетике кадра чувствуется, что зал просто умирает со смеху: и без того забавный внешне, Лаврентьев сейчас выглядит просто уморительно.

Вторая половина 70-х. Время, когда олимпийский огонь науки из новосибирского Академгородка отправился в другие города Сибири. На экране – рассказы о достижениях Института мерзлотоведения, Института космофизических исследований (Якутск), Института сильноточной электроники (Томск), Института физики и Института леса и древесины (Красноярск).

1970-й. Международный симпозиум по физике тонких магнитных пленок. Голос за кадром: «Их специальность – магнитные пленки толщиной в миллионные доли сантиметра. Уменьшить размеры блоков памяти счетно-решающих машин – ближайшая практическая цель». И как тут опять не улыбнуться: определения меняются – проблемы остаются. Для меня, 30-летнего, «счетно-решающая машина» представляется огромной логарифмической линейкой, а нынешнее поколение совсем молодых людей уже наверняка не представит ни то, ни другое.

И, пожалуй, самый яркий эпизод второго фильма – посвящение в физики первокурсников университета. Молодой человек, выразительно: «Братья по разуму и сестры по недоразумению! Одним словом, отцы! Я пришел, чтобы зажечь ваши сердца пламенем, которым горит моя стипендия. Что у вас позади? Школа, колхоз, университет… Что у вас впереди? Университет, колхоз, школа…» Не с этой ли клятвы студента-физика в 1980 году зародилась будущая звездная команда КВН НГУ – наши «тре крунур»?

Фильм третий. «СМУТНЫЕ ВРЕМЕНА»

С годами понимаешь: исторические персонажи выглядят тем отчетливее, чем больше времени утекло со дня их ухода с подмостков политического театра. Как комично сейчас смотрятся кадры, сделанные во время приезда Горбачева в Красноярск! Михаил Сергеевич как всегда среди толпы, своим неподражаемым голосом: «А что же вы не можете, когда сейчас для трудового коллектива даются такие права, взять кого нужно и потрясти, если он тут не шевелится, если его не устраивает перестройка, а наоборот – застой? Давайте уже… Ну если надо ехать из Москвы, чтоб перестройку тут организовать – тогда мы не двинемся. Беда это будет, товарищи! Шевелитесь, шевелитесь сами!»

«Шевелитесь сами» – под таким лозунгом прошло все десятилетие (конец 80-х – конец 90-х). Как противовес демагогическим пассажам Горбачева – отрывок из выступления в том же Красноярске Валентина Коптюга в 1995-м: «Вопрос, который задавали мне многие зарубежные коллеги: «Интересное дело: у вас промышленное производство упало вдвое, сельское хозяйство тоже почти вдвое – как вы живете?» Я отвечаю: «Вам этого никогда не понять. Русский народ умеет жить автономно. Нет продуктов в магазине? Посадим картошки побольше на участке, купим мешок сахара, мешок муки. Нет электричества? Купим керосиновую лампу. И будем жить! Возможность автономного проживания российского человека, независимо от действий правительства и всего вокруг происходящего, пробивается и на более высокие уровни. Почему наши научные сотрудники ценятся за рубежом? Да потому что они и теорией владеют, и экспериментаторы прекрасные, и, кроме всего прочего, любой прибор своими руками починить могут! Вот эта живучесть россиянина объясняет очень многое».

Но эти горькие слова были сказаны уже при Ельцине. А череду перестроечных воспоминаний продолжает Василий Шабанов, член-корреспондент РАН, председатель Президиума Красноярского научного центра: «Приезд Горбачева в Красноярск был связан с программой по развитию Сибири. Вначале доклад должен был делать я, но потом Коптюг, узнав, что к деятельности Сибирского отделения будут замечания, решил делать доклад сам. Главная претензия к нам заключалась в следующем: СО АН обещало на 1 рубль вложенных бюджетных средств прибыль в 75 рублей. А за последние три года отдача получилась в три раза меньше. Представляете: 25 рублей на вложенный рубль считалось плохой эффективностью! Горбачев эту претензию озвучил и спросил: кто виноват? Коптюг: «В те годы были виноваты я и Черненко, а сегодня – вы и я, наверное». У Горбачева от таких слов пропал дар речи!»

Следующий эпизод противостояния тогдашнего председателя СО РАН и власти. 1995 год. Студия информационно-аналитической программы «Акцент» новосибирского телевидения. Друг против друга – как ни дико здесь прозвучит этот устойчивый оборот речи! – простой, как звезда Героя, Коптюг и холеный, самодовольный Гайдар. Обсуждают ход приватизации. Коптюг нападает: «Я не понимаю одного: как можно было пускаться в плавание, не подготовив регуляторные механизмы? Ведь что получилось: часть населения обогатилась, а часть – осталась без ничего! Меня поражает еще и то, что, поборов очереди в магазинах, мы выстроили очереди у помоек и на свалках. Это что – достижение? Приватизация путем раздачи ваучеров – крупнейшая афера нашего века!»

После слабых возражений Гайдара Коптюг продолжил: «Как можно наполнить рубль, если ничего не производить? Поэтому я еще раз говорю: нужно лечить не следствие – нужно лечить причину». Гайдар тяжело вздыхает – он раздавлен настолько, что даже не пытается что-либо противопоставить. Ведущий: «А в чем причина?» Коптюг: «Причина в том, что мы решили повторить путь развития западных стран, после того как эти страны уже признали его ошибочность! Ничего, кроме смеха, на Западе это не вызывает». Аплодисменты в зале.

Финальная точка третьей части фильма – признание академика Трофимука о причинах его отказа от правительственной награды в 1998 году. Кадры, от которых съеживается душа, – глубоко пожилой, немощный человек говорит в камеру голосом, полным слез: «Я отказался от ордена, потому что последние десять лет действия власти по отношению к своему народу были преступными, и я, принимая награду, становлюсь соучастником этих преступлений». И вновь аплодисменты в зале.

Фильм четвертый. «ВРЕМЯ РЕФОРМАЦИЙ»

Рассказать о настоящем, о времени, в котором живешь, да так, чтобы зрителю (читателю, слушателю) было интересно, наверное, труднее всего. Казалось бы, а что рассказывать-то? Выйди на улицу и смотри. Но давайте все-таки прислушаемся к героям фильма – как минимум сегодня они это заслужили.

О будущем:

«Сегодня у нас есть три направления, по которым мы можем «перегнать не догоняя». Первое – это продолжение работ на стыке наук, там, где у нас есть возможность освоить новые, неисследованные области. В том числе используя уникальные установки. Второе – исследования уникальных природных явлений – таких, как озеро Байкал, мерзлота, бореальные леса, некоторые геологические объекты. Поскольку объекты уникальные, то любые грамотные исследования их вносят существенный вклад в мировую науку. И третье – появление новых школ, новых направлений науки, которые мы всячески должны лелеять» (академик Н. Добрецов, председатель СО РАН).

О нанотехнологиях:

«Наноразмер – это размер нашей биомолекулы. Молекулярная биология всю жизнь работает с такими объектами – просто мы не называли это нанотехнологиями. Наши молекулы умеют все делать сами: сами себя синтезировать, собираться в определенные трехмерные структуры, мы умеем присоединять к ним другие молекулы. То есть на самом деле мы уже сегодня можем получать материалы, которые могут быть полезны, скажем, для создания новых элементов для ЭВМ» (академик В. Власов, директор ИХБиФМ).

«Нанотехнологии сейчас – мировой Бог. Ответить по всему фронту этой научной проблемы довольно трудно – у нас не хватит для этого ни сил, ни людей, ни финансов. Надо искать ниши, по которым мы смогли бы осуществить прорыв. Одна из таких ниш фактически уже существует: это трехмерные наноструктуры, так называемые «технологии Принца» (Н. Добрецов).

«До нас, в основном, нанотехнология была плоская. Мы перевели структуру в трехмерное пространство» (д.ф.-м.н. В. Принц).

О технопарке:

«История СО РАН наглядно показывает, что все годы его работы, фундаментальные и прикладные области были тесно связаны. Можно уверенно сказать, что в советское время целые отрасли промышленности были радикально изменены за счет использования новых технологий, которые разрабатывались институтами СО РАН. Создание технопарка у нас и технико-внедренческой зоны в Томске позволит радикальным образом изменить ситуацию, которую мы имеем сейчас, позволит резко увеличить выпуск наукоемкой продукции» (академик Г. Кулипанов, зампредседателя СО РАН).

Об Академгородке:

«Для археологии в СО РАН сложилась уникальнейшая ситуация. Почему мы сейчас совершили такой прорыв? Потому что нам страшно повезло с тем, что мы имеем в Академгородке заинтересованных людей: не мы идем и просим, а люди из разных институтов сами приходят и предлагают свои методы и приборы! Уникальная находка сама по себе – это вещь, на которую можно только полюбоваться и все. Главное – информация. А ее мы получаем не от вещей, а от научного исследования этой вещи новыми современными методами. И в этом смысле то, что здесь сложился некий конгломерат наук, – огромный плюс» (д.и.н. Н. Полосьмак).

О дне сегодняшнем:

«И сегодня внутри Академии наук мы стараемся идти непроторенными путями. Нас иногда упрекают, что мы бежим впереди паровоза. Это касалось и конкурса базовых проектов, их укрупнения, концентрации на основных направлениях. Сегодня программа фундаментальных исследований всех государственных академий формируется, опираясь на наш опыт, потому что никакого другого опыта нет! Не всегда это открыто признается, но нам, в конце концов, неважно, чтобы на все обязательно наклеивали ярлык «Сделано по образцу Сибири». Мы просто знаем, что этот опыт был и раньше и он в той или иной мере использовался» (Н. Добрецов).

Именно этой фразой, вот так, почти на полуслове, и закончился фильм. В самом деле: глупо было бы ставить точку, подводить черту, писать голливудскими вензелями банальное «The End». Хочется верить, что для Академгородка эта скромная дата – всего лишь первая страница в огромной, еще не написанной, Книге перемен…

Что ж, пожелаем и мы нашему чуткому милому теплому доброму великому современному скромному просветленному дорогому задушевному старомодному молодому Лаврентьевграду и дальше идти непроторенными ломоносовскими путями. «В науке нет широкой столбовой дороги, и только тот достигнет ее сияющих вершин, кто, не страшась усталости, карабкается по ее каменистым тропам» (К. Маркс).

С юбилеем тебя, Городок!

Сергей МАЛЫХ