Глазами друзей: Святослав Габуда

Глазами друзей:
Святослав Габуда

Мне давно хотелось рассказать об этом удивительном человеке, но в повседневной суете все откладывала, пока не узнала, что корреспондент «Навигатора» собирается взять у него интервью. Даже испугалась, что это будет кто-то, а не я. Да простит меня коллега. Бросаю все дела, звоню.

Святослав Петрович Габуда – ученый с мировым именем, член-корреспондент Российской академии естественных наук, главный научный сотрудник Института неорганической химии. Какие дороги привели выпускника физфака Одесского университета в наши сибирские края? Кто он и откуда?

Себя Святослав Петрович считает потомком южных славян, поселившихся на территории Польских Карпат во времена Стефана Батория. Это был небольшой по численности народ – лемки со своим языком, своей культурой. Дед по материнской линии – староста католической церкви, отец – помощник священника, люди по тем временам высокообразованные, сумевшие дать детям хорошее домашнее образование в рамках начальной школы. В первые послевоенные годы в местечке Бещады, где жила семья, сложилась крайне опасная для родителей обстановка. С одной стороны – бесчинствующие бандеровцы, ненавидевшие поляков, с другой – Советская власть, преследовавшая служителей церкви. Было принято решение переселиться в Украину. Хорошая подготовка дала возможность Святославу поступить сразу в 5-й класс средней школы, которую он окончил с золотой медалью. А дальше – университет.

После окончания учебы в 1958 г. с группой сокурсников, увлеченных физикой, Святослав Петрович приехал в Новосибирск. Строился в Академгородке ИЯФ, а пока работали в тесном кабинете Сибирского отделения Академии наук на Советской, 20. Однажды к физикам заглянул Л. Киренский из Красноярска и предложил работу в уже действующем Институте физики. 13 лет молодой ученый занимался научным поиском в области спиновой резонансной спектроскопии, ЯМР-томографии, химии твердого тела, изучением свойств природных цеолитов. 1964 год ознаменовался защитой кандидатской диссертации, 1969-й – докторской. Стал лауреатом Государственной премии за радиоспектроскопические квантовохимические методы исследования в химии твердого тела. Все эти годы Святослав Петрович был неразрывно связан с Академгородком.

Я познакомилась с этим уникальным человеком в далеком 1973 году, когда он вместе с сыном переехал в Новосибирск. В его дом меня привела Надежда Сарапульцева, ставшая впоследствии женой Святослава. Общительный, остроумный, немного ироничный хозяин дома испытывал каждого пришельца на «прочность». С легкой улыбкой он выдавал за научный факт нечто придуманное им и наблюдал реакцию слушателя. Уловил подвох – принят в круг друзей. К счастью, я была принята сразу.

Сначала меня поражала спартанская обстановка в квартире, где все – от мебели до люстры – было сделано руками Святослава Петровича. И это не от недостатка средств, а по велению души. Потом меня удивило то, что он не позволяет никому даже посуду помыть после чаепития. Приезжали «заморские» коллеги и тоже поначалу дивились своеобразию быта советского ученого, пока не поняли, что у него другой уровень ценностей, другие приоритеты. «Мне все равно, какой кавардак в квартире – важно, какой порядок в голове», – не раз шутил он.

Порядок порядком, а вот сколько информации вмещает эта голова! Будучи полиглотом, владеющим многими европейскими языками, обладая феноменальной памятью, Святослав Петрович успевает следить за всеми новинками научной мысли в разных областях: будь то химия или физика, биология или медицина, история или литература, искусство или политика. И обо всем у него свои оригинальные суждения. Но самое удивительное в этом человеке – это его способность делиться бесценным даром знаний со всеми, кто способен мыслить. У меня всякий раз после общения с ним голова буквально распухала от полученной информации. Этой его способностью делиться не раз пользовались соискатели от кандидатов до докторов, научным руководителем которых был Святослав Петрович. Стоит им задать наводящий вопрос – и только успевай записывать. Увлеченный, он не замечал, как наговаривал целый раздел будущей диссертации. Неслучайно так много среди кандидатов и докторов людей, обязанных Святославу Петровичу своей научной карьерой. Мы попытались подсчитать, сколько их, но так и не смогли. Остановились на полусотне.

Двери его квартиры практически не закрывались на замок. Любимым местом в доме для всех была и остается по сей день кухня. Здесь пили чай с бутербродами, общались, пока хозяин занят. Неизменными участниками наших посиделок были кошка Ксюша, артистично возлежавшая около самовара, и попугай Кеша, который садился на верх самовара, а то и на голову кому-нибудь и голосом хозяина произносил целые научные монологи, которые слышал, когда хозяин накачивал информацией очередного соискателя.

Практически ничего не изменилось в доме с тех далеких семидесятых. Правда, теперь всюду порядок, красивая мебель – это заслуга Надежды. А вот Святослав Петрович все так же гостеприимен, радушен, слегка ироничен, и по-прежнему в доме много людей. Не успели мы начать разговор «по теме», как приехала младшая дочь Надежды Елена с дочкой. Внучка тут же завладела вниманием деда и потащила за руку в другую комнату, потом – старшая Татьяна с мужем, следом с радостными возгласами появилась и сама хозяйка, все такая же ясноглазая, улыбающаяся, веселая и жизнерадостная. И закрутилась знакомая карусель непринужденного общения. «Деловые» разговоры пришлось перенести на следующий день в кабинет Святослава Петровича в институте. И, конечно же, прежде всего разговор пошел об исследованиях свойств нанопористых образований – природных цеолитов. Совместно с И. Белицким была разработана технология применительно к сорбции цезия. Это позволило в роковом 1986 году спасти Днепр от радиоактивного загрязнения после чернобыльской катастрофы.

Святослав Петрович стал генератором идеи создания при Совете Министров программы «Цеолиты России», в рамках которой отдел «Росцеотехнология», возглавляемый им, занимался изучением и внедрением технологий на основе природных цеолитов в различные отрасли биологии, медицины, сельского хозяйства, промышленности и даже косметологии. Уже получены впечатляющие результаты применения нанотехнологий в стоматологии и травматологии. Святослав Петрович убежден, что существует генетическая память на процесс взаимодействия органических и неорганических веществ между собой в живой клетке. В лаборатории ведется активная работа по изучению этой проблемы, и уже есть результаты, позволяющие говорить о крупном научном открытии. Совместно с С. Литвиновым создан реплантант ЛитАр, позволяющий восстанавливать разрушенную костную ткань. Святослав Петрович демонстрирует снимок пациента с огромным дефектом лобной кости после травмы, и вот тот же пациент с полностью восстановленной лобной костью. То же самое и с реставрацией зубов. Изобретение запатентовано и пользуется спросом как у нас, так и за рубежом. «Мы надеемся, что удастся реализовать проекты, направленные на разработку новейших нанотехнологических средств оздоровления всего организма человека», – говорит ученый, и я верю, что так оно и будет.

От научных проблем беседа как-то само собой перешла на геополитические темы. Недавно Брукингский институт, специализирующийся на проблемах современной России, обнародовал аналитический доклад. Ссылаясь на Г. Грефа, Иен Трейнор заявил, что Сибирь – это дыра, в которую утекают ценные государственные ресурсы, регион, который следует предоставить самому себе и дать ему утонуть либо выплыть за счет законов рынка. Если это произойдет, «Сибирь превратится в пустыню с несколькими оазисами вдоль Транссибирской железной дороги протяженностью 8000 км». Святослав Петрович не мог не откликнуться на «сенсационное» заявление американцев. Он с возмущением говорит о том, что «реальный план развития Сибири был разработан самими сибиряками, в недрах Сибирского отделения РАН, совместно с полпредом президента Л. Драчевским, именно этот план является основой для дальнейшего развития и реформ. Специфичность Сибири состоит в том, что здесь никогда не было рабства, и одновременно была религиозная и этническая терпимость. Особенность сибирской ментальности высветилась в реакции научного сообщества сибирских научных центров. Крах командно-административной системы не стал катастрофой и не остановил работу. Все так же работает ускоритель и синхротронный центр ИЯФа, химики и биологи активно осваивают методику финансирования через гранты и прямые контакты с зарубежными партнерами. Есть спокойная уверенность в том, что интеллектуальные технологии нам по плечу, лишь бы не мешала устаревшая административная система».

На этой оптимистичной ноте я и хочу закончить свой рассказ, тем более что поступил сигнал Интернета – это сын Мариан Святославович Габуда из Италии вышел на связь. Пора уходить, но не хочется, ведь так много еще не сказано моим другом. А рассказать есть о чем.

Нина ЛОГВИНЕНКО